— Она почетная гостья. И с ней следует обращаться должным образом.
Пока Касс, разинув рот, переваривала информацию, Боу повернулся к Эмме и сказал:
— Я Боуэн, старый друг Лаклейна. Весь сегодняшний день я только и слышал, что о тебе. Рад, наконец, познакомиться.
Эмма склонила голову на бок, настороженно осмотрев друга Лаклейна, и тут Кассандра, в конце концов, смогла выдать. — И с каких это пор пиявок стали принимать здесь как гостей?
Лаклейн схватил ее за локоть. — Больше никогда не смей ее так называть!
Брошенное в ее адрес оскорбление заставило глаза Эммы вновь окраситься серебром. Когда она повернулась и направилась к двери, Лаклейн услышал, как она странным голосом тихо произнесла. — Да пошли вы все, ребята. Я отправляюсь домой.
Бросив на Касс последний взгляд, Лаклейн последовал за Эммой, настигнув ее в тот самый момент, когда она увидела себя в зеркале. Отпрянув назад, его пара ошарашено рассматривала собственное отражение.
Ее волосы были в полнейшем беспорядке, а серебряные отблески в глазах сверкали и переливались словно ртуть. С подбородка стекала кровь, а клыки хоть и выглядели маленькими, но казались до безобразия острыми. На виске виднелся след от сбежавшей слезинки. Эмма коснулась лица рукой, словно не могла поверить в то, что видела, а затем горько рассмеялась. В этот момент их глаза встретились.
Он понял, о чем она думала, и — не смотря на то, что итог поспособствовал его цели — это опечалило Лаклейна.
Она считала себя таким же монстром, каким видела его.
— Мы еще не закончили, вампирша, — произнесла Касс.
Эмма развернулась с таким зловещим выражением на лице, что у Лаклейна по телу побежали мурашки.
— Еще как не закончили, — зашипела она и зашагала на выход.
Только спустя какое-то мгновение он смог произнести:
— Боу, позаботься обо всем, — его глаза, не отрываясь, смотрели на Эмму.
— Хорошо, но тебе нужно все ей рассказать, — бросил он ему вслед, — сейчас.
Эмма выглядела жутко.
Умывая лицо и руки, она не могла оторвать взгляда от зеркала своей ванной. Хотя клыки и стали меньше, ее глаза все еще не вернули прежний цвет, а губы были розовее, чем обычно.
Она выглядела по-настоящему жутко. Так же как и то существо, что смотрело на нее из зеркала внизу. Существо, вышедшее, словно из фильма ужасов. Проведя рукой по лицу, Эмма обнаружила под ногтями кровь, видимо, попавшую туда, когда она полоснула когтями по животу ликанши.
Дикая, как сама природа? Точно про меня…
Она вспомнила Лаклейна в его другой форме и, что удивительно, в этот раз не содрогнулась. Разве теперь все не казалось относительным?