— Это… это вроде «подруги» по-австралийски[19]?
Когда на его лице появилось выражение, словно он обдумывал, рассказать ей о чем-то или нет, у Эммы в голове заиграл целый хор колоколов.
— Ты же не о той самой «паре» ликана говоришь, верно? — эта мысль возникала у нее и раньше, но она с легкостью отмахивалась от нее. Прекрасно понимая насколько та нелепа.
— Что ты об этом знаешь? — он снова начинал злиться.
Она помнила, как Люсия всегда остерегала ее встать на пути между ликаном и его парой. И что, если другой мужчина подойдет или заговорит с его женщиной, попытается их разлучить — то лучше сразу уносить к черту ноги. Они были также территориальны, как и вампиры со своими Невестами, если не хуже.
— Я знаю, что у вас может быть только одна пара, и вы никогда не разлучаетесь.
Эмма также помнила, что если женщина ликана была ранена или в опасности — его зверь вырывался наружу и тогда тот в порыве ярости полностью терял рассудок. Она уже имела честь видеть его в таком состоянии и не хотела лицезреть подобное снова.
— А что в этом плохого?
— Но ты же не можешь взаправду… Ты ведь хочешь со мной разлучиться? Верно?
— А что, если бы не хотел?
— О, Боже, — пробормотала она, став вырываться из-под него до тех пор, пока он ее не отпустил.
Закинув руку за голову, ликан откинулся на спину.
— Неужели остаться со мной кажется тебе такой ужасной перспективой?
Эмма опасалась, что Лаклейн лишь притворялся, пытаясь выглядеть несерьезным.
— Конечно, было бы! Помимо очевидного факта, что ты не можешь определиться в своем отношении ко мне, а также бесспорных… различий между нами — ты агрессивный, неконтролируемый дикарь, который плевать хотел на мои чувства. К тому же ты не держишь обещаний. А мы еще и на пороге Вознесения…
— Ну что ты, девочка, не сдерживай чувств, — прервал он ее. Когда она бросила на него сердитый взгляд, ликан лишь ухмыльнулся. — Меня радует, что ты так много о нас думала. Рассмотрела все за и против.
— Тогда скажи мне, что я не твоя пара, — выдавила она, сжав кулаки от охватившего ее чувства бессилия.
— Ты не моя пара. Ты вампир, помнишь? Поразмысли-ка. Окажись ты в моем клане, мои сородичи тут же захотели бы разорвать тебя на части.
Эмма склонила голову на бок, изучая его, пытаясь определить, говорит ли он правду.
— Хотя должен признаться, со всеми твоими новыми изгибами… — скользнув взглядом по ее фигуре, он следом покачал головой, так, как это делают люди, когда понимают, что пропали. — Я не прочь подержать тебя рядом в качестве своей любовницы, но ничего такого серьезного, как пара.