Шадоут деловито спросила:
— С чего мне начать, моя госпожа?
Джессика инстинктивно почувствовала, что нужно взять обыденный тон. Она сказала:
— Это портрет старого герцога, его следует повесить на стену в обеденной зале. Напротив него должна висеть голова быка.
Шадоут подошла ближе.
— Это, верно, было огромное животное, если у него такая голова, — сказала она. — Вначале ее нужно почистить, моя госпожа?
— Нет.
— Но к ее рогам пристала грязь!
— Это не грязь, Шадоут. Это кровь старого герцога. Рога были покрыты прозрачным фиксатором через час после того, как бык убил его.
Шадоут выпрямилась.
— Вот как!
— Это всего лишь кровь, — сказала Джессика. — Старая кровь. А теперь помоги мне это повесить. Такое тяжело видеть.
— Неужели вы думаете, что вид крови может меня встревожить? — спросила Шадоут. — Я из пустыни и видела достаточно крови.
— Я… знаю, — сказала Джессика.
— И часть ее была моей собственной. — Шадоут внимательно посмотрела на Джессику. — Та, что вы только что пролили, сделав маленькую царапинку, — сущая ерунда.
— Ты бы хотела, чтобы я разрезала глубже?
— О, нет! Тогда бы через порез стала испаряться вода моего тела. Вы все сделали верно.
И Джессика, отмечающая изменения интонации, почувствовала, какой серьезной она стала при слове «вода». И снова чувство тоски охватило ее при мысли, насколько велика сила воды на Арраки.
— На какую сторону мне повесить каждую из этих игрушек?
«А она практична, эта Шадоут», — подумала Джессика и сказала:
— Решай сама. Это неважно.
— Как скажете, моя госпожа. — Шадоут наклонилась и стала освобождать голову от упаковки. — Так ты убила старого герцога? — пропела она.
— Помочь тебе? — спросила Джессика.
— Я справлюсь, моя госпожа.
«Да, она справится», — подумала Джессика. Это свойство всех Свободных — справляться во что бы то ни стало.
Джессика почувствовала ножны под корсажем и подумала о долгой цепи делений той Бене Гессерит, что оставила здесь одно из своих звеньев. Благодаря ее деятельности она пережила сегодня смертельный кризис. «Спешить нельзя», — сказала Шадоут. И все же в этом месте чувствовалась какая-то торопливость, наполнявшая Джессику дурным предчувствием. Бене Гессерит знала, что от него не избавят ни старания Миссионерии протективы, ни самая тщательная проверка Хавата.
— Когда все повесишь, начинай распаковывать ящики, — распорядилась Джессика, — у одного из грузчиков, работающих у входа, есть ключи, и он знает, как раскладывать вещи. Возьми у него ключи и список вещей. Если у тебя появятся вопросы, я буду в южном крыле.
— Как прикажете, моя госпожа, — ответила Шадоут.