— Ник ничего не успел увидеть. Только передал, что летит за ней.
Чертовщина какая-то…
Граф лихорадочно вспоминал про Каир. Скверное место. Когда то давно — часть британской империи, не самая плохая, Каир считался жемчужиной Нила. В состав Египта тогда входил и Судан. Потом все пошло кувырком. Сначала — восстание Махди Суданского, который взял несколько городов и основал собственное государство. Людей Махди удалось сдержать только благодаря самой последней на тот момент новинке — пулемету Максима. В решающей битве — сорок тысяч полегли под огнем Максимов. Потом — Хасан аль-Банна, исламское возрождение и террор, спонсируемый итальянцами, русскими и германцами — ни тем, ни другим не нужна была Британия на африканском континенте. Чтобы удержать ситуацию — британцы пошли на отчаянный шаг, создав, обучив и вооружив египетскую армию, крупную армейскую группировку из местных. Через несколько лет — они, естественно подняли восстание — а русский, испанский и германский флоты как бы случайно заняли позиции в Заливе Скорби и в районе Гибралтара, отрезав Средиземноморскую группировку от основных сил британского флота. Лишенные возможности силового решения вопроса как в тысяча восемьсот восемьдесят втором году, британцы пошли на компромисс, вернувшись к расширенной автономии образца восемьдесят второго года[63]. На деле — получалась сменяющая одна другую военная диктатура, террор и заговоры исламистов (одного военного диктатора убили на площади), этнические и религиозные чистки. Армия была неспособна вести какую-либо иную войну, кроме войны против собственного народа, каждый диктатор со приспешники воровал как мог ибо понимал, что положение его непрочно и в любой момент — он может быть свергнут. Каир превратился едва ли не в содом двадцать первого века: с туристическими достопримечательностями, громадными гостиницами с бронетранспортерами, дежурящими около них, специальной полицией для туристов, с кнутами, чтобы отгонять попрошаек, борделями всех родов и видов, в которые отцы продавали своих дочерей, а то и сыновей, исламистскими террористами и заговорщиками. И вся эта мерзость — происходила под сенью Юнион-Джека, а в районе Каира, названном Гелиополис (Город Солнца) — сидел британский генерал-губернатор, который только консультировал очередных правителей страны в том, как пользоваться вилкой и ножом на приеме, и почему нельзя вытирать губы и руки о скатерть…
И в этот вертеп полетела эта чертова журналистка, которую ему поручили охранять — им поручили, но ему — отдельно. Еще когда он знакомился с ее личным делом, понял — быть беде. Отчаянная хулиганка…