Итальянцы были людьми сентиментальными, падкими на всякие истории типа "Ромео и Джульетта", к этой истории даже самый заскорузлый таможенник не мог не отнестись с сочувствием…
— Успокойтесь, синьор. Может быть, стоит ей позвонить и попробовать поговорить?
— Я звонил! Она сбрасывает, видите!
Таможенник посмотрел на телефон, и в самом деле увидел сброшенные звонки.
— Синьор, я ни о чем вас не прошу! Можно узнать, когда она улетела и каким рейсом? Я пролечу за ней следом, понимаете!
— Но синьор, для этого нужна виза… — опешил таможенник.
— Мне наплевать на визу! Я ее получу, заплачу сколько надо! Только бы узнать, куда она полетела, может быть, мне удастся уговорить ее, понимаете, синьор. Мне только нужно поговорить с ней, я знаю, что она по-прежнему меня любит!
Таможенник сдался.
— Хорошо. Следуйте за мной, синьор…
— О, спасибо…
Граф Сноудон прошел таможню без досмотра, по служебному удостоверению начальника таможенной смены, через зеленый, дипломатический коридор. Начальник смены направился сразу к стойкам главной компании, использующей аэродром как хаб — Алиталии. Во всех нормальных аэропортах мира стойки продаж находились в "общей зоне" — но во Фьюмиччино они были и в послетаможенной зоне, чтобы пассажиры транзитных рейсов могли купить билет, не проходя таможню.
Им почти сразу повезло…
— Да, синьор, я помню эту женщину… — ответил молодой продавец билетов, посмотрев на фотографию, — это она.
— Куда она вылетела? Каким рейсом? — спросил начальник таможенной смены?
— Алиталия, на Каир. Купила билет первого класса, очень нервничала.
Начальник смены повернулся к графу, изображавшему отчаяние.
— Каир? — прошептал он, — во имя Господа, что ей делать в Каире…
Начальник таможенной смены пристально посмотрел на продавца билетов — граф незаметно вовлек его в игру, и теперь спрашивал уже не подозрительный, нервный парень — а представитель властей.
— Она следила за мужем, синьор… — ответил продавец билетов.
— За мужем? — вскричал граф, — каким еще мужем?! Ты врешь! Ублюдок, ты врешь!
— Спокойно, спокойно… — таможенник придержал графа рукой, чтобы тот не кинулся в драку, — какой еще муж, Винченцо? Ты помнишь его?
— Конечно, помню, синьор… — ответил изрядно струхнувший продавец билетов, — он тоже летел первым классом в Каир, билет был выкуплен и оплачен. Такой мужчина, пожилой, крепкий, лет, наверное, под пятьдесят, наголо бритый, в хорошем костюме. Он прошел на посадку, а тут эта синьора… простите, синьор, в общем эта женщина… Нервничала очень. Билет втридорога купила, в первый класс тоже. Говорит, это ее муж, он ей изменяет, она хочет за ним проследить, куда это он летает. В Каире… сами понимаете, синьор, нехорошие вещи делаются…