— В таком случае… — воскликнула Барбара и поперхнулась. — Тогда вам известно, что ее испугало?
— Да, мадемуазель. Мы знаем, что ее испугало.
Живые краски медленно покидали лицо профессора Риго, и оно покрывалось бледностью от волнения, как тогда, когда он вещал о вампирах.
— Дорогой друг, — обратился он к Майлзу, словно угадывая ход мыслей Хеммонда, — я познакомил вас с некоторыми своими соображениями относительно сверхъестественных сил. Да, в данном конкретном случае меня, кажется, ввели в заблуждение чьи-то преднамеренные действия. Но я не обескуражен. Отнюдь нет! Ибо говорю вам, что единичный неподтвердившийся случай не перечеркивает теорию существования потусторонних сил, подобно тому как один фальшивый банковский билет не может опровергнуть существования Английского банка. Вы согласны со мной?..
— Согласен. Однако…
— Нет и нет! — повторил профессор Риго, упрямо встряхивая головой и стуча тростью об пол. Я не обескуражен. Не обескуражен, потому что… На самом деле все оказывается еще сложнее.
Он поднял трость над головой.
— Могу ли я, мой друг, сделать вам небольшой подарок? Преподнести вам эту бесценную реликвию? Она не доставляет мне теперь никакого удовольствия; пусть другие наслаждаются надгробьем Дугала у себя в саду или перочистками из человеческой кожи. Я человек гуманный, у меня сердце болит за людей. Могу я вам ее подарить?
— Нет-нет, уберите эту адову штуку! Бросьте ее! Нам надо знать…
— Правильно! — сказал профессор Риго и бросил палку-стилет на кровать.
— Скажите, что с Марион? — настаивал Майлз. — Можно ли ждать рецидива?
— Нет.
— Тогда скажите, кто ее испугал?.. — Майлз приободрился. — Что она увидела?
— Она увидела… — коротко ответил Риго. — Она ничего не увидела.
— Ничего?
— Вот именно.
— Но ведь она страшно испугалась, хотя на ней нет ни царапины…
— Вот именно, — поддакнул профессор Риго и шумно втянул носом воздух. — Ее испугало то, что она услышала, то, что она уловила. Короче говоря, шепот.
Шепот…
Если Майлз Хеммонд надеялся, что выбрался из царства монстров и кошмаров, то тут он понял, что жестоко ошибся. Барбара ответила ему растерянным взглядом и покачала головой.
Профессор Риго шумно дышал и молчал, уставясь в одну точку.
— Нечто подобное, — воскликнул он наконец, — могли бы подстроить вы, мистификатор Жак Боном или я. Казалось бы, все очень просто, но тем не менее…
Он умолк и прислушался.
Снаружи, на Болсовер-стрит, взвизгнули колеса затормозившего автомобиля, и кто-то тяжело зашаркал по булыжной мостовой. Профессор Риго заспешил к окну, схватившись за голову.