Пошарив во внутреннем кармане жилета под своим широким плащом, он вытащил тонкую, свернутую в трубочку рукопись. Майлз узнал ее без труда. Это был доклад профессора Риго о деле Брука, написанный для архива «Клуба убийств» и возвращенный Майлзом после похищения рукописи Барбарой Морелл. Доктор Фелл покачал трубочку на ладони.
— Когда Риго передал мне сегодня эту рукопись, — в его голосе звучало искреннее уважение, — я был в неописуемом восторге. Благодарение Богу! Хвала Вакху! Это то, что нужно для клуба! Но у меня появились и серьезные вопросы: — Он уставился на Майлза. — Кто такая эта Барбара Морелл и почему она расстроила собрание «Клуба убийств»?
— О! — вздохнул профессор Риго, тряся головой и потирая ручки. — Меня это тоже заинтриговало. Кто она — эта Барбара Морелл?
Майлз переводил взгляд с одного на другого.
— Какого черта вы меня спрашиваете? Я не знаю!
Профессор Риго поднял брови.
— Однако если вспомнить, что вы провожали ее до дому…
— Всего-навсего до станции метро.
— И вы ничего не выяснили?
— Нет. То есть… Нет.
Французик смотрел на него недоверчиво и пытливо.
— Вчера вечером эта маленькая мадемуазель Морелл, — сказал Риго, отвернувшись от Майлза, — преподнесла всем хорошенький сюрприз. Да! Совершенно ясно, что она интересуется Фэй Сетон и, без сомнения, хорошо ее знает.
— Ничего подобного, — сказал Майлз. — Мисс Сетон сказала, что не знакома с Барбарой Морелл и никогда о ней не слышала.
Слова прозвучали как удар гонга, повелевший всем замолчать. Наконец профессор Риго робко пробормотал:
— Она вам так сказала?
— Да.
— Когда?
— Сегодня вечером в библиотеке, когда я… задал ей пару вопросов.
— О! — профессор Риго снова заметно оживился. — Вы становитесь ее очередной жертвой. — Это слово отозвалось толчком в сердце Майлза. — Вы становитесь ее очередной жертвой, мужайтесь! Значит, вы затеяли разговор и ее об этом спросили?
— Нет, я не затрагивал эту тему.
— Она сама заговорила?
— Да, пожалуй.
— Сэр, — сказал доктор Фелл, откинувшись в кресле с рукописью и стилетом на коленях; его лицо выражало крайний интерес, — вы можете оказать мне неоценимую помощь, один Бог знает, как вы мне поможете, если расскажете все, что вам поведала эта дама; если расскажете немедленно, сейчас же, без всякой подготовки и раздумий.
Майлз смотрел на него и молчал. Было, наверное, уже очень поздно. Дом погрузился в такую глубокую тишину, что, как ему казалось, он слышал тиканье часов на кухне. Марион, конечно, уже спала в комнате над библиотекой; Фэй Сетон тоже должна была спать крепким сном в спальне на первом этаже. Яркий лунный свет поглотил слабый огонек лампы и бросил на стену удлиненные тени оконных переплетов.