– …в Нью-Йорке есть нечто завораживающее, – говорила Тайгер. Деавильен навострил уши. – Это один из моих любимых городов… Нью-Йорк и, конечно, Париж. Но Нью-Йорк задает какой-то особый жизненный ритм.
– Мне бы очень хотелось когда-нибудь попасть туда, – улыбнулся Ги.
Пора, сказал себе Деавильен.
– Ги, а ведь случай может представиться очень даже скоро. Руководство «Келлер парфюмз» хотело бы, чтобы ты поехал в Нью-Йорк и поработал с отдушкой, которую они выбрали для «Джаза». Разумеется, ненадолго… пока ты не добьешься желаемого результата…
Пьер Деавильен замолчал. Ги посмотрел на него, потом на Тайгер Хейес и Джесса Лейбовича. Карие глаза оставались непроницаемыми, не выдавая его мыслей. Тайгер побледнела. Лейбович ерзал на стуле, вертел в руках бокал с арманьяком.
Наконец Ги заговорил. Обращался он к Пьеру, но смотрел на Тайгер.
– Хорошо, Пьер. Я поеду.
Джесс шумно выдохнул. Деавильен едва не поперхнулся. Тайгер счастливо улыбнулась, и ее улыбка осветила лицо Ги Сен-Дени.
Тут заулыбался и Пьер Деавильен. Может, особой проблемы и не было. Ларчик открывался просто: cherchez la femme[42].
– Мы сделаем все, чтобы в Нью-Йорке вам понравилось, – заверила Тайгер главного парфюмера «Деавильен фрагрансез».
Хью Маршалл похвалит ее и за выполнение этого поручения, подумала она. Но когда она смотрела через стол на молодого, красивого француза, Хью Маршалл отступал на задний план. Тайгер искренне радовало решение Ги Сен-Дени поехать в Нью-Йорк.
В своем доме на Восточной Шестьдесят первой улице Таша Пауэрс уточняла последние детали презентации «Диско». Для нее арендовали зал в «Саксе» на Пятой авеню и работа над духами шла полным ходом. Торговля ждала новые духи в марте, одновременно с «Джазом».
Билли Янгблад по пути домой попал под неожиданный дождь.
– Билли! Сколько раз я просила тебя оставлять сапоги в холле? Как отчищать такие пятна от белого ковра?
– Нет проблем. Если он слишком запачкается, купим новый. Напрасно ты волнуешься. Ты уже далеко не бедна…
– И все-таки сапоги можно было снять у двери, – настаивала Таша. – И потом, ты уже староват для ковбойского наряда. – Она повернулась к своей помощнице. – На сегодня все, Рита. Не забудь, завтра я приду на работу позже. Должна выступить на завтраке «Фэшн гроуп».
После ухода Риты Билли снял левый сапог и швырнул его в стену, да так, что задребезжало стекло на литографии Уорхола.
– Черт побери, Таша, почему тебе нравится оскорблять меня при посторонних? Особенно при Рите. Ты же знаешь, какая она сплетница. – Он налил себе бурбона. – Я не так уж стар для ковбойского наряда. Я из Техаса. Там мы так одеваемся…