Наизов молчал, что-то сосредоточенно обдумывая, потом сказал:
– Я уже понял, к чему ты клонишь. Но знай, говорю тебе правду, пистолет мне подкинули. Кто-то из наших скурвился. Убрать меня решили твоими руками, капитан, а ты уши и развесил.
Тютин рассмеялся.
– Нет, это ты развесил, раз позволил своим «шестеркам» подставить тебя. Хреновый ты авторитет.
– Не волнуйся за меня, капитан. Со своими я разберусь. И если за решеткой буду сидеть, достану, – проговорил он с угрозой.
Время шло, и допрос затянулся. Тютин посмотрел на часы.
– Значит, ты не убивал?
– Нет. – Наизов нарочно оттягивал время, зная, что его упорство раздражает Тютина. Капитан еще недостаточно опытен в ведении допросов, быстро устает, и можно надеяться, скоро отведет его назад в камеру.
– Ладно. Тогда подскажи, кто из твоих убил? – спрашивать об этом Наизова было бесполезно, но Тютин решил дать понять, что поверил в невиновность. Это всего лишь было игрой опера. Причем игрой, в которой Наизов обязательно должен оказаться проигравшим. И Тютин заранее заготовил другой протокол, где от лица Наизова подробно расписал мотивы убийства и как оно произошло. От Наизова требовалось только поставить подпись.
– Начальник, я ссученным никогда не был и стучать ни на кого не собираюсь. Ищите сами. Зря стараешься. Мне почти пятьдесят. Тридцатник из них я провел за решеткой. Теперь ты хочешь меня подвести под вышку? Не надо. Я год назад женился. Дочке три месяца. Я хочу пожить по-человечески. Никогда никого не просил, а тебя прошу. Не трогай меня, отпусти. Дай пожить на свободе. Порадоваться дай. Богу за тебя молиться буду! Уеду отсюда, чтобы вы обо мне забыли. Торгаша я не мочил. Правду тебе говорю. Тот, кто убил, мне подкинул пистолет.
– Мразь ты, Наизов! Клоп вонючий! Уедет он. Ты-то, может, и уедешь на сто первый километр, а бандюки твои? Да и куда ты денешься от Москвы. Она тебя кормит.
– Начальник, слово даю. Уеду, только отпусти. Денег дам сколько хочешь. На всю жизнь тебе хватит и детям твоим.
– Замолчи! Тебе уже давно за решетку пора. Мы же знаем, как ты отмазался последний раз. Ведь тоже по убийству проходил. Но будь уверен, на этот раз не получится. Сядешь!
– Эх, начальник. Не бери греха на душу. Не сажай! Дай пожить. Я, может, только и жизнь понял, как дочка родилась. – Наизов завернул рукав рубашки до локтя и укусил руку до крови, показал Тютину. – Кровью клянусь, завяжу с прошлым. Только поверь. Не подводи под вышак!
Но Тютина клятва уголовника не проняла. Вскочив из-за стола, он накинулся на Наизова.
– Ты думаешь, что сможешь стать нормальным человеком? Жить, как все люди? Рвань блатная! Бери в руку пистолет и подписывай признание! Бери, говорю! – звучало с угрозой, но Наизов не поддавался, не зря же был авторитетом. Стойкий, гад!