Он проехал по шоссе километров восемь и свернул на какую-то лесную дорогу, петлявшую среди раскидистых кустов. Ехал до тех пор, пока колеса тяжелой «Волги» не стали пробуксовывать в грязи. Тогда Тютин свернул в мелкий ельник и остановился, вылез из машины, прислушался.
Тишина была такой, что слышался легкий звон в ушах. Никогда прежде не доводилось бывать ночью в лесу. Оказалось – это не так уж плохо. Может быть, было бы вообще хорошо и даже умиротворенно, если б не эти трупы в машине. Приятного мало, когда рядом с тобой ночью да еще в лесу люди, убитые тобой.
Тютин покосился в салон. Все трое лежали неподвижно, словно усталые туристы, решившие заночевать в глухом лесу.
«Ладно, ребята. Здесь вам самое место», – подумал полковник и достал из кармана зажигалку.
В «бардачке» лежали какие-то бумаги. Он взял их, поджег и бросил в салон «Волги». Постоял немного, подождав для верности, пока разгорится, а потом быстро пошел по дороге к шоссе.
В темноте полыхал огромный костер, выбрасывая в черное небо сноп красных искр. Вскоре раскатисто прогремел взрыв, полыхнув огромным факелом.
– Теперь полный порядок, – сказал Тютин и бодро зашагал по шоссе по направлению к дачному поселку, ежась от предутреннего холодка.
Воздух на удивление был свеж и хорош, наполненный ароматом уходящего лета. Таким он бывает только в конце августа, когда природа грустит перед неизбежным приближением осени.
Рассвет уже застал Тютина, когда он подходил к поселку.
Наташа все еще стояла возле ворот, и Тютин рассердился.
– Наташа, ну разве можно так? Тебя могли увидеть! И так пришлось стрелять! Хорошо, что генерал с женой плохо слышат! Я же велел тебе не выходить.
– Мне страшно, дед. Мне кажется, все они… еще в доме. Я боюсь туда входить…
Сосед-генерал вышел с озабоченным лицом.
– Я смотрю, пес мой в конуре. Вас вчера долго не было. Наташа спать пошла. Поздно было… – проговорил он виновато.
Тютину сейчас было не до него. «Может, подглядывал генерал?»
– Все нормально, Евгений Иванович. Я задержался вчера.
– Ну, тогда ладно. А то я проснулся, увидел Султана и забеспокоился, – сказал он, как бы извиняясь.
Поговорив с генералом, Тютин закрыл дверь на воротах и первым делом пошел к умывальнику. Пятна крови засохли на ладонях, хорошо, что ракетчик не заметил их. Потом надо прибраться в доме, замыть кровь на полу.
Все это Тютин сделал сам. Наташа пыталась ему помочь, но он отговорил ее, отослав в сад.
– Ты мне будешь только мешать. К тому же… А если говорить откровенно, я не хочу, чтобы ты в это влезала, – сказал полковник.