Я слушала короткое горячее дыхание спящего, иногда забывая дышать...
Но радость солнечного утра утонула в жалости к себе, так хотелось, просто безумно, чтобы все это было счастливой правдой, а не работой!
Артур прикоснулся к моим губам и перекатился на бок, повернув меня к себе лицом. Минуту мы не отрываясь, смотрели друг на друга.
- Я счастлив, - признался он.
- Я тоже, - тихо согласилась я, не удержавшись от слез, полных горечи, которые удачно скрыла от Артура, с выдохом зарывшись в подушку.
Он нежно прижался ко мне, медленно целуя в плечо.
Проклятая работа, лучше бы я никогда сюда не попадала, так бы и жила в неведении...
Я ласково обняла мужа и прижала к себе.
- Что случилось? Я напугал вчера тебя? - мягко спросил он, заглядывая в глаза.
Я, отрицая, покачала головой.
- Нет, что ты... - и поцеловала, сама, впервые.
Усталая нежность наполняла душу, когда я смотрела, как сонный муж прячется от нахального солнечного лучика, лезущего в глаза, за моим плечом.
Ну что мне делать?! Еще немного и все кончится... навсегда!
Вдохнув побольше воздуха, я спряталась от всех невзгод у него на груди.
***
Сегодня мы спали до обеда.
Артур расцеловав меня, ушел по делам. Я понежилась в кровати еще минут пять, потом позвонила личной горничной. Надо было одеваться к обеду и мастерски изображать новоявленную графиню.
В медовый месяц нас ожидало обязательное путешествие в Гемпширское поместье Инсбруков, так как по традиции их рода, граф должен показать хозяйке владения.
Артур нашел мне личную служанку - молоденькую темноволосую Мэри, так как Бетти еще перед свадьбой наотрез отказалась уходить от бабушки:
- Ох, мисс Джил, вы просто не представляете, как мне повезло! До того как меня приняли к графине я работала в пяти домах...
- Обижали? - вздохнула я, понимая, что участь служанки XIX века была безумно тяжелой.
- Еще как! Но я заметила, что в домах обедневших аристократов к прислуге относились куда лучше, чем в домах богатых торговцев!
- Да?
- Конечно! - Бетти упаковав мои перчатки, основательно пояснила. - Эти, того же подлого сословия что и мы, воротили нос или еще хуже издевались над прислугой. Особенно доставалось молоденьким девушкам, которые не могли за себя постоять.
Я вздохнула:
- То есть тебе...
Не прерывая работы, Бетти кивнула, поджав губы.
- Да, пока я не попала к вашей бабушке, я и не знала, что бывают такие добрые господа.
Сейчас я сидела в своей новой комнате в кресле перед зажженным камином и рассеяно наблюдала, как новая горничная укладывала вещи для завтрашней поездки. Именно чистые перчатки, упакованные и заботливо уложенные на дно чемодана, напомнили мне наш разговор с Бетти. Я вздохнула и перевела взгляд на тонкий обюссонский ковер ручной работы, лежавший на полу.