— Молчи, молчи, не напрягай горло. Я через полчаса буду у тебя!
Рита явилась с огромным пакетом лекарств и продуктов, которые положено есть обессиленному, истощенному доходяге. Элмер, живописно разметавший по ковру в спальне мятые майки, журналы, чашки с остывшим чаем и упаковки лекарств, возлежал на высоких подушках. Его мужественное лицо сохраняло следы борьбы с недугом.
— У тебя упадок сил, дорогой, — постановила Рита от порога, отметив вялость и всклокоченные волосы. — Вероятно, ночью был сильный жар. — Она положила горячую ладонь на его влажный лоб, и он с волнением вдохнул аромат горьких духов. Так пахнут старинные аристократические дома, так пахнет дорогая печаль и скорбящие женщины, входящие в книгу «Кто есть кто».
Он устало опустил веки, чувствуя, как колотится сердце — неужели Рита в самом деле волновала его?
— Как твои дела, Рита? Все в порядке? — спросил он, не открывая глаз и замирая от того, что она может сказать.
Рита присела на край постели и взяла его за руку:
— Мне надо тебе кое-что сообщить, Элмер.
— Нет-нет, не сейчас. Никаких дел — у меня в голове сплошная муть! — поспешно остановил он признание.
— Это не о работе… Я не молода и не так хороша, как Лара… Но это, к сожалению, не мешает мечтать. И мечтать смело…
Элмер затих, с нетерпением ожидая дальнейших слов. Он смотрел в посеревшее лицо своей секретарши, в ее скорбные ввалившиеся глаза, окруженные коричневыми тенями, на сухие, бледные губы, которые она нервно облизывала, и думал, что никогда еще так не волновался от близости женщины, которая могла стать его женой.
— Элмер, те наши объятия в гостинице не были случайными. Я охотилась за тобой, как кошка… Мне стыдно, но… но мне показалось, ты так смотрел на меня… Ты ведь, правда, хотел меня?.. Я люблю тебя, Элмер! — Она вдруг бурно зарыдала, припав лицом к его животу и увлажняя слезами простыни. А пресыщенный вниманием сексапильных красоток Вествуд почувствовал, что часть его тела, находящаяся возле подбородка дамы, превращается в угрожающий холм.
Рита отпрянула, глядя на него сквозь мокрые ресницы горящими счастьем глазами.
— О, милый, если бы ты знал, как я тебя люблю!
На этот раз страсть Элмера была неутомимой. Для изнемогающего от вируса больного это были потрясающие успехи, объяснимые только присутствием настоящего чувства.
— Я завтра подам заявку в Книгу рекордов Гиннесса, — шептала на его плече разомлевшая Рита. — Думаю, ты переплюнул все рекорды среди перенесших бразильский грипп, а также нападение всех иных вирусов.
— До твоего прихода я не мог пошевелить и пальцем. А сейчас я чувствую зверский аппетит!