- Ничего не поделаешь, - сказала она, - они дамы настырные, они будут стоять у ворот, пока мы их не впустим.
Но я все не уходил и топтался на пороге, потому что не знал, возвращаться мне на кухню или нет, и слышал, как Ури спросил:
- А почему их называют так коллективно - "профессорши"? Они что, профессорские жены или сами профессора?
- Кто как, - ответила фрау Инге. - Твоя прекрасная Доротея - и жена, и профессорша, а Вильма - только профессорша.
Я подумал, что мамка опять наврала, потому что раз у одной из них есть муж, значит того, что они тогда с Эльзой плели, быть не может. Тут фрау Инге заметила, что я все еще не ушел и сказала:
- Иди уже, наконец, впусти их, Клаус, и веди их прямо сюда, не давай им болтаться по двору и все разглядывать. Небось они за тем и явились без приглашения.
И мне сразу стало очень весело и хорошо - я ведь знаю фрау Инге: уж если я приведу этих профессорш на кухню, так она и мне даст поесть. Поэтому я улыбался, когда отворил им калитку, и страхолюдная сказала красивой:
- Ну вот, Вильма, а ты говорила, что она нас не впустит. Причем, ты заметила, что этот идиот к ней ушел хмурый, а от нее вернулся с улыбкой?
Она хоть и профессорша, а тоже, как все, думает, что при мне можно что угодно сказать про меня. Но я не стал рассказывать страхолюдной Доротее, что я о ней думаю, а просто посторонился и молча пропустил ее во двор. Красивая Вильма за нею не пошла, а крикнула мне, нельзя ли открыть ворота, чтобы она въехала во двор на машине. Но я притворился, будто не понимаю, чего она хочет, - раз они считают меня идиотом, пусть им будет хуже, - и сделал вид, что собираюсь запереть калитку. Так что Вильме пришлось быстренько припарковать свой Оппель за воротами и поспешить за мной.
Пока я вел Вильму и Доротею к замку, они ширяли глазами во все стороны, а у входа в старую башню отстали от меня и начали о чем-то шептаться. Тогда я сказал им, чтобы они не останавливались и шли за мной.
- Куда ты так спешишь, Клаус? - спросила красивая Вильма. - То ты полчаса не открывал, а теперь бежишь, будто с цепи сорвался.
- Теперь он бежит к своей хозяйке, - сказала страхолюдная Доротея и обе они противно засмеялись, непонятно над чем.
Мы вошли в кухню, Ури там уже не было, а фрау Инге стояла у стола и составляла тарелки и чашки на поднос. Я остановился в дверях и сказал:
- Вот они. Обе.
- Добрый день, Инге, - сказала Доротея с порога.
- Добрый день, Инге, - сказала Вильма и протиснулась между Доротеей и мной.
- Добрый день, - сказала фрау Инге, положила на поднос вилки и ножи, поставила поднос на стол и стала молча ждать, что будет дальше. Бедные Вильма и Доротея никогда раньше не бывали в нашем замке и еще не знали, как трудно вынести молчание фрау Инге. Но они быстро узнали и затрепыхались, как форели на сковородке, когда мамка приносит их по воскресеньям от пьяницы Эрвина из Крумбаха и жарит на обед.