Он поднялся в седле.
— Назад! Скачите прочь! Подальше от меня!
Северянин заколебался, придержав лошадь, но капитан Яльзо продолжал мчаться вперед. В его обветренном лице читалась твердая решимость не бросать друга.
Уэллен развернул лошадь и отчаянно пришпорил ее. Но взмыленное животное не нуждалось в понукании. Лошадь пустилась в галоп, быстро оставив двух остальных всадников далеко позади.
— Господин магистр! Уэллен!
Яльзо не собирался сдаваться. Оглянувшись, Уэллен увидел, что моряк приближается, а за ним с явной неохотой следует Асаальк. Он понял, что оба, сами того не желая, несутся за ним навстречу смерти.
Если что-то и способно остановить крылатое чудовище, то Уэллен не знал, что именно. Единственной надеждой было — ехать вперед и постараться блокировать чужие мысли. Между ним и чудовищем каким-то образом установилась связь, работавшая в обе стороны. Однако Уэллен не думал, что дракон может так уж легко разобраться в его сознании — ведь мысленное послание дракона, казалось, с трудом прорвалось в человеческий мозг. Обезумевший ученый понимал, что может жестоко ошибаться, и в таком случае дракон сейчас просто молча посмеивается над его предположениями, но тут уж он ничего поделать не мог.
Огромная тень, надвинувшаяся сзади, вновь предупредила его о приближении дракона. Странно, но боялся ученый не за себя, а за тех, кто следовал за ним…
— Прыгай!!! — завопил кто-то.
Уэллен инстинктивно бросился из седла наземь.
Лошадь завизжала от ужаса и боли, но кувыркающийся Уэллен видел лишь пыльную землю, которая вдруг вздыбилась и нанесла ему безжалостный удар. Он услышал грохот копыт и голос, похожий на голос северянина. Затем его снова перевернуло лицом вниз, и он ударился о землю носом. Нос свернуло на сторону, хлынула кровь, и Уэллен застонал. Мир сделался призрачным, то появляясь, то исчезая. Пока это продолжалось, сил Уэллена хватало лишь на то, чтобы удерживаться в сознании. Хоть и оглушенный, ученый не хотел поддаваться слабости: от драконьих когтей обморок не спасет. Уэллен, вопреки воспитанию, был из тех, кто предпочитает умереть, сражаясь до конца, сколь бы горек он ни был.
Он почувствовал вкус крови на губах, перевернулся и попытался разобраться в повреждениях. Сломанный нос, разбитые губы — чепуха. Счастье, что все остальное цело. Будь почва каменистой, могло быть хуже.
Дракон парил высоко в небе, и в когтях его билось, визжа, что-то большое. Лошадь… Зверь со своей жертвой скрылся за облаками.
Подскакавший Яльзо осадил лошадь прямо перед окровавленным Уэлленом.
— Ранен?