Минута — и начались прожитые людьми годы, десятилетия, столетия. Ребята и штурман смотрели эти кадры с вниманием и волнением.
Они наблюдали города будущего, устремленные под самые облака или опущенные на океанское дно, и жителей тех городов в непривычной, часто меняющейся одежде, в зависимости от того, где были эти люди: в рабочих помещениях или квартирах, в транспорте или на отдыхе. Все было интересно, словно ты сам ходил по многоярусным мостам или летал как птица с вышины одного зеленого дерева на другое…
Вознеслась на экране древняя башня, и Пап пояснил, что это восстановлена Вавилонская башня.
За городом небо вспыхнуло в веселой пляске огней, создавших разные картины, и Пап высказал предположение о новейшей живописи. А многие другие многоярусные строения Пап не смог определить.
Тысячи и тысячи разных лиц землян видели ребята, — все они были прекрасны. Проходили на Земле столетия, сменялись эпохи, развивалась цивилизация, но люди помнили о потерянных в космосе кораблях. Они подбадривали попавших в беду товарищей, приветствовали их энергичными жестами, улыбались им.
— Спасибо вам! — сказал негромко Карен, и его «спасибо» услышала с телеэкранов вся планета.
Два простых слова, произнесенные десятилетним мальчиком, оторванным надолго от родной планеты, вошли во все учебники космонавтики.
Это и был последний сигнал с «Виктории», принятый Землей перед возвращением кораблей.
Глава пятнадцатая
в которой будущее продолжает прошлое
И все же каждый из пассажиров в бесконечных кадрах выбирал то, что было дорого ему. И каждый переживал увиденное по-своему.
Полчаса тянулись очень медленно. Казалось, что воздух в каюте стал вязким и текучим, словно жидкость, и отгородил зрителей одного от другого. Сгустилась темнота, и раздвинулись стены…
…Олег сидел на деревянном табурете в каменном подвале, под тяжелыми низкими сводами, а перед ним был старый мастер с бородой, в богатой одежде и бархатной шапочке. На фоне распахнутого окна, из которого лился солнечный свет, старик был очень живописен.
«Я давно жду тебя, человек будущего, — медленно и спокойно говорил старик Олегу, — и представлял тебя именно юношей. Кому, как не юности, передают люди нажитую мудрость? Подойди ко мне».
Олег сделал несколько шагов и оказался перед мольбертом. Мастер был рядом.
«Я открыл силу человеческого сердца, аппаратов воздухоплавания и бронированных колесниц, укрепленных фортов и крепостей, подводных кораблей и приземляемых систем — многое из того, что века спустя может пригодиться людям, но сам себя я считаю прежде всего художником. Смотри».