— Возвышенный брат, на заимке больше никого нет.
— Ошибочка! — сообщил откуда-то сверху знакомый насмешливый голос. Одновременно глаза Охотника даже сквозь сомкнувшиеся веки резанул яркий свет. Кругом заохали, поминая нехорошее; кто-то даже во весь голос ляпнул что-то про архидемона и воинство его, но испуганно смолк на полуслове. Ну да, в присутствии щитовиков-то, возглавляемых аж целым палатином, за богохульные слова огрести недолго… а Иан-па выждал, пока возмущение ослеплённых людей чуть утихнет, и добавил:
— Искать надо лучше.
— Он на башне! — крикнул кто-то. — На самой крыше!!!
Тенькнул арбалет, потом ещё один.
— Вот вы как? — хмыкнуло из сияния. И ушей Охотника достигли резкие звуки, похожие на звуки выстрелов, но всё же иные: это лопались тетивы арбалетов. Одна, другая, третья… очень быстро, по тетиве на каждый удар участившегося сердцебиения. Кто-то заорал от боли — должно быть, получил лопнувшей тетивой по пальцам или ещё чему.
— Во имя Высочайшего, Пресветлого, Всепобеждающего! — потребовал властный голос, — Братья, все как один, остановим зло!
Однако даже палатину не удалось прекратить порчу оружия. Возможно, потому, что его братья по ордену не проявили рвения в столь странных обстоятельствах. Ведь свет, льющийся сверху, стал лишь ярче; даже отворачивающимся от него людям приходилось нещадно щуриться.
— Это я, что ли, зло? — поинтересовался Иан-па, когда готового к стрельбе оружия вокруг не осталось. — По-моему, вы несколько ошиблись в скоропалительности суждений, возвышенный брат. И останавливать меня не надо: я пока что никуда не тороплюсь.
— Ты… кто ты такой?
— А разве братья Астаний и Сульхасий в своих посланиях солгали, раз вы спрашиваете?
— Отвечай на вопрос!
— Хорошо. Вы можете называть меня саорэ Иан-па или попросту Иан-па. Не соизволите ли теперь оказать ответную любезность, возвышенный брат, сообщив своё имя и объяснив, почему ваши подчинённые меня атаковали?
— Моё имя не важно. Важно, что именно я остановлю тебя!
— Ещё один фанатик, — разочарование без следа злости. — Жаль, что приходится заканчивать так… надеюсь, вы успеете раскаяться до нашей следующей встречи, возвышенный брат.
Сияние на крыше дозорной башни поднялось вверх, одновременно угасая, и вскоре двор заимки погрузился в совершенно уже непроглядную темень.
— Маги, — проскрежетал палатин, — дайте света, идиоты ленивые!
После ослепительного заклятия Иан-па обычные сияющие шары, взлетевшие над двором, смотрелись довольно бледно — в буквальном смысле. Тем более, что даже светлоцерковным магам и даже с прямого разрешения возвышенного брата творить магию около щитовиков было нелегко. Но созданного магией света всё же хватило, чтобы люди снова могли ориентироваться вокруг с помощью собственных глаз.