— В клубе — это в таких персональных номерах, как мы были с тобой?
— Нет. Там есть по-настоящему персональные номера. В них можно попасть только на персональном лифте.
— Кто такие эти члены Икс?
— А как ты думаешь? Самые крутые заправилы в Таиланде: высшие армейские и полицейские чины, банкиры, бизнесмены, политики. Люди того же пошиба, что официальные члены, только намного выше рангом.
— Значит, официальные члены — просто козлы отпущения?
Нок пожала плечами.
— Они получают ровно столько, сколько стоят. Многие из них являются помощниками тайных членов, и это дает им средства для вступления в клуб.
Я повернулся и внимательно вгляделся в ее лицо.
— Думаю, нет нужды спрашивать, откуда ты все это знаешь?
Она покачала головой.
— Я весьма популярна среди членов Икс. Уговорила их сделать меня мамасан, и теперь мне не нужно работать с официальными членами. Лучше уж один сукин сын раз в неделю, чем всякая шушера каждую ночь.
— А Дамронг? — спросил я. — Она нравилась тайным членам?
Нок отвернулась и заговорила, глядя на стену.
— Скажи, что с ней случилось? Она умерла?
— Да.
— Я так и думала. Ты ведешь расследование по поручению ее родных?
— Не совсем.
Она повернулась и внимательно посмотрела на меня.
— Она нравилась далеко не всем. Многие мужчины смотрели сквозь нее и будто не замечали, а женщины считали, что в ней нет ничего особенного.
— Но каким-то тайным членам она все-таки нравилась.
— Скажем так, одному из них. Ну и что из того? Какая теперь разница, если ее нет в живых?
— Мое дело — расследовать.
Нок помолчала.
— Дамронг была гениальной проституткой. Гениальность объяснялась ее инстинктом, настолько в ней укоренившимся и безошибочным, что она больше напоминала дикое животное. С одного взгляда определяла, западет на нее мужчина или нет. И на тех, кого не могла покорить за десять секунд, больше не обращала внимания. Они переставали для нее существовать. Это давало ей время и силы сосредоточиться на остальных. Простофили! Она понимала то, что не понимают большинство девушек, включая меня: чем выше поднимаешься, тем больнее падать. Никогда бы в это не поверила, если бы не наблюдала своими глазами. — Левой рукой Нок нащупала мою руку. — Она была моей подругой. Тепло относилась ко мне. Защищала.
Мы посмотрели друг другу в глаза.
— От чего?
— От одной свиньи. Я пожаловалась ей, что, наверное, не выдержу с ним. И уже начала терять всякое уважение к себе. Мне, разумеется, не сказали его имени. Он платил большие деньги, но был жесток. Дамронг соблазнила его и отвлекла от меня. Кажется, она не возражала против садизма. В этом смысле у нее были какие-то извращения. Или это я такая чрезмерно чувствительная. Дамронг даже поделилась со мной деньгами после их первого свидания. Вот какая была добрая. — Нок покачала головой. — Никто, кроме нее, не сумел бы так распалить того типа. Мне он казался твердым как алмаз.