— Что случилось с оператором «Объекта-6» на полигоне? — нахмурился Глеб, чуя тревожную недосказанность.
— Он погиб. Нейросеть выжгла ему спинной мозг. Да-да-да, — вскинул Прохнов руки, будто сдаваясь, — я знаю, как это звучит. Но поверь, с тобой такого не случится. Ты другой, сынок. Ты особенный.
— А как же «любой резервист»?
— Не сейчас. В будущем. Для этого ты и должен помочь мне. Если комиссия увидит, на что способна наша технология, мы получим всё, что захотим. Неограниченные ресурсы. С ними, я уверен, мы сумеем разгадать секрет Магде. И тогда каждый рождённый в ЕС ребёнок станет подобен тебе, — Прохнов испытующе заглянул Глебу в глаза и еле слышно, словно на последнем вздохе прошептал: — Мир ляжет к нашим ногам, мальчик мой.
Утром следующего дня Глеб, облачившись в зелёный балахон, сидел на своей койке и ждал. Наконец, дверь открылась и довольно плотный, для гражданского, мужчина зашёл в комнату, толкая перед собой кресло-каталку.
— Это ещё зачем? — поинтересовался Глеб. — Я и сам могу.
— Так положено, — не вдаваясь в объяснения, парировал санитар и приглашающим жестом указал на зловещего вида медицинский инвентарь.
— Чёрт! Холодное, — одёрнул Глеб руку от металлического подлокотника.
Медбрат многозначительно хмыкнул и покатил кресло в коридор.
Минувшая ночь для будущего «спасителя Отечества» выдалась не самая лёгкая. Мысли — радостные и тревожные — роились в голове, попеременно захватывая инициативу. Уверенность Прохнова в успехе, конечно, воодушевляла, но воспоминания про «Нейросеть выжгла ему спинной мозг», отрезвляли и повергали в сомнения. Однако, с приближением дверей операционной, неуверенность, как это ни странно, улетучилась. Глеб катился в руки судьбе и ощущал внутри приятное теплое спокойствие. Оно всё нарастало, разливалось мягкой негой… пока двери не распахнулись и навстречу, не вылетела каталка с лежащим на животе смуглым крепышом и тремя медиками по бокам в окровавленных халатах.
— Зажми! Ближе!
— Пульса нет!
— Дьявол!
— Мозг ещё активен!
— Криокамера готова!
— Живо-живо!
— Восьмой? — выдохнул Глеб, провожая взглядом удаляющуюся каталку, и приподнялся с уже въехавшего в операционную кресла.
— Всё будет хорошо, — Прохнов, облачённый в халат, перчатки и укрывающий голову колпак с прозрачной вставкой, прихватил Глеба за плечо, но тот, дёрнувшись, едва не сбил профессора с ног.
— Что за херня тут творится?!
— Всё. Будет. Хорошо, — заверил профессор, держась одной рукой за операционный стол, а вторую выставив перед собой с раскрытой ладонью. — Успокойся, сынок.