– Это все? – спросил Саня.
– Почти. Послушай, ты, ничтожество, кончай ухмыляться. Кто ты такой, чтобы так на меня смотреть! Вот это все, – он широко махнул рукой, – сейчас закончится. И начнутся твои мытарства. Всю жизнь ты будешь выпрашивать объедки для себя и для никому не нужных ублюдков, которых наплодишь. А я ноги об тебя вытирать буду. И все свои ухмылочки ты засунешь себе, знаешь куда?! И так будет. Подожди чуток. Будешь прыгать перед хозяином, в глазки заискивающе поглядывать и выпрашивать косточку. Будешь жизнь проклинать и скулить: «Где же справедливость?!» Скотина инфантильная! Чего же ты теперь-то дергаешься?! О чем раньше думал? Ах, тебе ведь не сказали! Ты не знал, что ты раб, и только рабов плодишь! А эта дура будет потом ко мне бегать…
Лицо Сани вдруг вспыхнуло, как факел, он схватил Вадима за ворот рубахи и потянул на себя. Раздался треск рвущейся ткани. Вадим вырвался, отпрыгнув назад, примирительно поднял руки. О кафельный пол звякнуло несколько пуговиц.
– Хватит-хватит! Ты, примитив. Хватит! – Вадим деланно засмеялся. Саня шагнул к нему, но тот отступил назад.
– Лучше не подходи ко мне, – гневно произнес Саня. – В следующий раз догоню.
Уходя, Вадим произнес, злорадно скалясь: – Если кольцо положить в сумочку, а сумочку спрятать в туалетный бачок – возможно, его и не найдут. А если найдут, то ее обязательно посадят…
И только теперь Саня заметил, что к их столику подошли трое полицейских. За ними, всхлипывая и закрывая лицо руками, стояла Тамара, одетая в вечернее длинное узкое платье.
– С чего ты взяла, что это мы? – услышал он голос Риты.
– Это все он! Я знаю, это он! – не отрывая рук от лица, причитала женщина.
Саня поспешил к любимой и, обняв ее за плечи, спросил:
– Что случилось, звездочка моя?
– У одной из женщин, живущих в отеле, пропали драгоценности, – на хорошем английском обратился к нему один из полицейских. – Нам очень неприятно просить вас, но мы вынуждены обыскать ваш номер.
Потом он опять говорил что-то о причиненных неудобствах, о недоразумении и о том, что у них нет выбора, но Саня его уже не слушал. Он вдруг понял, о чем только что говорил Вадим.
Рите казалось, что она спит и вот-вот должна проснуться. Все предметы, люди, даже воздух, которым она дышит, – все вдруг стало каким-то не настоящим.
Саня шел рядом и держал ее за руку. Он единственный оставался реальным. Его улыбка, добрые глаза и сильные руки, только они были такими, как прежде.
Рита слышала, как плачет Тамара, как ее за что-то ругает Николай. Она слышала голос Вадима и шепот присоединившихся к ним зевак.