Надо собираться. От предстоящей беседы с отцом, я не жду ничего хорошего. В жизненной задаче отца, я не видел в сущности, ничего высокого. Он был дельцом, и дельцом преуспевающим. И конечно же ему хочется, чтобы его единственный сын взял на себя наследие. Вернувшись в комнату, я сел на свой диванчик и вновь обвел ее глазами.
На стенах приколото кнопками много картинок, которые я раньше вырезал из журналов. Есть тут и почтовые открытки и рисунки, которые мне чем-нибудь понравились. В углу стоит маленькая железная печка. На стене напротив — полка с моими книгами. Книги я покупал постепенно, на те деньги, что зарабатывал репетиторством. Гораздо большее влечение я испытывал к более современным книгам. Конечно, и стоили они гораздо дороже. Некоторые я приобрел не совсем честным путем: взял почитать и не возвратил, потому что не мог с ними расстаться.
В этой комнате я жил до того, как решил стал солдатом. В этой комнате я живу и по сей день, так и не став им. Пока что. Отец был против того, чтобы я уходил в армию и своего мнения менять не собирается. Как впрочем, и я своего.
Одна из полок заполнена школьными учебниками. С ними я не церемонился, они сильно потрепаны, кое-где вырваны страницы — всем известно, для чего это делается. А на нижней полке сложены тетради, бумага и письма, рисунки и мои литературные опыты. Я пытаюсь перенестись мыслями в то далекое время. Ведь оно еще здесь, в этой комнате, я сразу же почувствовал это — стены сохранили его. Окошко открыто, через него я вижу знакомую картину улицы, в конце которой высится шпиль церкви. На столе стоит букетик цветов. Карандаши, ручки, раковина вместо пресс-папье, чернильница — здесь ничего не изменилось. Изменится ли что-то, когда я вернусь сюда вновь? Буду ли я точно так же сидеть здесь и разглядывать мою комнату и ждать?
Я взволнован, но волноваться не хочу, потому что это мне мешает. Мне хочется вновь изведать те тайные стремления, то острое, непередаваемое ощущение страстного порыва, которое овладевало мной, когда я подходил к своим книгам. Пусть меня снова подхватит тот вихрь желаний, который поднимался во мне при виде их пестрых корешков, пусть он растопит этот мертвяще тяжелый свинцовый комок, что засел у меня где-то внутри, и пробудит во мне вновь нетерпеливую устремленность в будущее. Передо мной проходят картины, но за них не зацепишься, это всего лишь тени и воспоминания. Ничего нет, ничего нет. Мое беспокойство растет. Я боялся отца, но идти на его поводу не собирался. Я желал выбрать свой путь. Пора было уже собираться и выходить. Конечно времени до встречи еще было достаточно, но я желал прогуляться перед разговором. Я еще не потерял надежды. В последний раз оглянувшись, я тихо выхожу из комнаты.