— Ненавижу летучих мышей! — прокричала Лина. Она была очень сильно разозлена, но ее тут же поддержали и Юля и Мария.
Когда я немного отдышался, обратил внимание на залу, в которой мы находились. На стенах висели горящие факелы. Интересно, кто их меняет все это время? А сама зала была разделена на две части. Выступ, на котором стояли мы и большая статуя какого-то японского полководца на коне. Кажется, их называют сёгунами. Но могу и ошибаться. И другой выступ на противоположной части залы, в которой был прорублен другой тоннель, ведущий дальше к сокровищнице. А между выступами было множество мраморных плит. Они не крепились ни друг за друга, ни к выступам. Просто висели в воздухе. Что за чертовщина? Но на этом мраморном поле все-таки не хватало плит. Они словно выпали и провалились глубоко под землю, где ничерта не было видно.
— А тут то что? — озвучил вопрос, скорее всего, мучавший всех, последний охотник из нашей компании, которого я лично еще не знал.
— Если летучие мыши не были испытанием на храбрость, то скорее всего это именно оно, — ответил ему Саша.
Стас пошел первым. Рядом с нашим выступом находилась две плиты. Стас выбрал левую и аккуратно ступил на нее ногой, хотя сам находился еще на выступе. Ничего не произошло. Он потоптался на ней все так же одной ногой и уже после ступил обеими. Плита качнулась и начала падать. И Стас упал бы прямо за ней, но его тут же успели подхватить за руки Сталкер и Серж.
— Так, я туда больше ни ногой! — произнес Стас, отступая от края как можно дальше.
— И что тогда нам делать? — сказала Юля. — Если каждая плита будет падать, то мы так и до конца дня не переберемся на другую сторону.
Статуя сёгуна. Я вновь обратил на нее свое внимание. И в голове зародилась мысль.
— Стас, попробуй узнать у этого полководца с помощью лягушки, что он думает об этом испытании?
Стас взглянул на меня, затем на статую сёгуна. Аккуратно подошел к ней, словно боялся, что и она провалится под землю. Дотронулся рукой и погрузился в транс. Голова его слегка склонилась при этом.
Пока же он узнавал способ, как пробраться на другую сторону, я проверил Исина, который к моему огорчению ничего не знал, да и советовать что-либо отказывался. Вот если бы он был живым, подумал бы, что он обиделся на меня. Хотя за что? Да и вообще, о чем я думаю?
Стас вновь вернулся к нам. И глаза его сияли. Я понял, что он узнал способ нашей транспортировки.
— Нужно сделать ход конем! — окликнул он всех. — Это поле — шахматная доска, по которой нужно ходить конем.
— И с какой тогда начинать? — отозвался Глеб.