– В Европу, – уточнил Харпер.
– Что? – изумилась Мелани.
– Я всегда говорил, что неплохо бы устроить семейные каникулы, – рассудительно подхватил отец. – Наконец просто приказал твоей матери паковать чемоданы. Уедем на полгода в утешествие по Франции, Англии и Средиземному морю. Пора пожить для себя.
– Не хочу я в Европу, – растерялась Мелани. – Не сейчас.
– Чепуха, – отмахнулась мать чересчур бодро, словно уговаривала ребенка. – Тебе надо отдохнуть, Мелани. Заслужила. Замечательная идея. Будем отдыхать и греться на солнышке.
Мелани покачала головой. Посмотрела на родителей, но те старались не встречаться с ней взглядами. Патриция то заламывала руки, то крутила обручальное кольцо. Харпер нервно постукивал ногой, ерзая то влево, то вправо. Мелани никогда не видела отца в таком состоянии.
Это не отпуск, вдруг осознала она. Побег. Это они поставили алтарь? Или услышали по телефону, что получат по заслугам? Поэтому запаниковали и снова решили сбежать, как когда-то из Техаса в Бостон?
– Я не поеду, – заявила Мелани.
– Мы предлагаем тебе отдых в Европе, Мелани, – нахмурился Харпер. – Разумеется, поедешь.
Дочь покачала головой, обхватила себя руками и выпалила громче, чем намеревалась:
– Это не имеет никакого отношения к отдыху. Ты никогда не уходил в отпуск, папа. Всегда казалось, если ты покинешь свою драгоценную больницу больше чем на десять минут, то превратишься в камень.
– Понятия не имею о чем вы, юная леди, – прищурился отец, – но мне не нравится твой тон.
– Я говорю об истине! – закричала Мелани. – О том, что на самом деле случилось с маленькой девочкой по имени Меган Стоукс!
Тишина окутала внутренний дворик. Мать побелела. Затем тишину вспорол металлический скрежет по каменным плитам, когда отец отодвинул стул и вскочил на ноги с нездоровым побагровевшим лицом.
– Не смей, девчонка! Не смей упоминать Меган в присутствии матери!
– Почему нет? Прошло двадцать пять лет. Почему мы никогда не говорим о Меган? Вряд ли вы о ней забыли. Разве я перестала заставать маму под ее портретом, или тебя, смотрящего на картину поверх стакана с виски. Брайан до сих пор порой выпаливает ее имя, Джейми спотыкается всякий раз, когда произносит «Мелани». Меган здесь. Она в этом доме, она является частью нашей жизни. Так почему мы никогда не говорим о ней? Чего вы так боитесь?
– Достаточно, барышня. Не смей разговаривать с родителями подобным образом…
– Мои родители. Да, мои родители. Еще одна запретная тема. Почему ты никогда не искал моих биологических родителей, папа? Почему никогда не предлагал использовать гипноз или регрессионную терапию или еще что-нибудь, чтобы помочь вернуть мою личность? Почему ты дежурил в ту ночь, когда меня подкинули в больницу, вместо того чтобы наблюдать за казнью Рассела Ли Холмса?