Брайан подмигнул и сунул администраторше чаевые. Двадцатилетка покраснела сильнее и, запинаясь, предложила оставить сообщение. Брайан решил не спешить. Непонятно, в каком душевном состоянии находится сестра, не хотелось напугать ее еще больше. Надо поговорить лично.
Брайан вернулся на стоянку, довольный собой, как никогда в жизни. Он нашел Мелани. Теперь он сам о ней позаботится. Теперь все будет хорошо.
Повернулся к своей машине и очутился лицом к лицу с отцом.
– Какого черта ты здесь делаешь? – первым делом потребовал Харпер Стоукс – белую рубашку хоть выжимай, темный галстук перекошен.
Если Брайан провел беспокойную ночь в полудреме, то отец явно не сомкнул глаз.
– Присматриваю за Мелани, – отрезал Брайан, затем нахмурился. – А ты какого черта здесь делаешь?
– То, что должен был сделать двадцать пять лет назад.
– Неужели? Я знаю, что ты натворил, папа. Знаю, что не заплатил выкуп. Знаю, что продал собственную дочь за гребаную страховку. Как ты смеешь…
– Я содержал эту семью…
– Ты оторвал нас друг от друга!
– Я сделал то, что следовало!
– Принеся в жертву собственного ребенка? – заорал Брайан. – Продав мою сестру?
– Ты ее ненавидел! Ломал ее игрушки!
– Я ее любил. Это же Меган. Улыбалась нам всем, доверяла каждому из нас. Черт, она даже тебе доверяла. Как ты мог сотворить такое с четырехлетней девочкой? Как ты мог сотворить такое со мной?
У Харпера перекосилось лицо, и он процедил тоном, которого Брайан никогда от отца не слышал:
– Неблагодарный кусок дерьма. Ничего толком не знаешь, а туда же, пытаешься судить. Не собираюсь стоять здесь и оправдываться перед собственным сыном. Я тебя вырастил. Сделал для тебя все возможное, и что в ответ? В последний раз говорю – я не причинял вреда Меган! Не причинял ни малейшего вреда! А теперь с меня довольно, – всплеснул руками Харпер.
Прежде всего Брайан заметил белую повязку. Похоже, серьезная рана, а ведь отец, как любой хирург, старательно берег руки. А потом, очень медленно Брайан осознал остальное.
Отец держал в руках пистолет. На самом деле целился в него из пушки.
Брайан смотрел на Харпера и неожиданно ощутил невероятное спокойствие.
Впервые понял, что все, чего он жаждал, – отцовской любви, ради которой совершил немало ошибок. Харпер того не стоил. Следовало считаться только с матерью и сестрой. Только они всегда его любили, а сейчас уже слишком поздно.
– Не позволю тебе причинить боль Мелани,– не дрогнул Брайан. – Не позволю отнять у меня еще одну сестру.
– Понимаю. Поверь, Брайан, я делаю это для твоего же блага.
Харпер сорвал повязку, и Брайан увидел глубокую кровавую рану. Свежую татуировку: 666.