Наконец поплелась вниз, в стерильный мир кухни из нержавеющей стали, и заварила себе ромашковый чай. Добавила немного меда, выжала лимон, вошла в столовую. Напольные часы в холле пробили один раз, сигнализируя о половине часа.
Одиннадцать тридцать вечера. Мать должна была вернуться домой несколько часов назад. Отец тоже. Дэвид прав. Ее семья рушится, отец исчезает все чаще и чаще, мать борется с алкоголем, брат переехал. Кого она пытается обмануть? Стоуксы по уши в проблемах.
К черту все это, решила Мелани и направилась в кабинет отца. Там пожертвованные книги. Требуется составить каталог. Давно пора приступить к работе. Она заленилась и распустилась. Настало время сосредоточиться, чтобы вовремя все закончить.
Взяла лист бумаги со стола и занялась делом. Описала одну книгу, еще сотня впереди. Встала, направилась в холл и проверила сигнализацию. Система включена и активирована.
Вернулась к работе, обработала еще пять книг и пошла взглянуть на окна. Сигнализация, естественно, оповестит о любом незаконном вторжении. Однако Мелани не смогла заставить себя вернуться в кабинет, пока лично не осмотрела весь дом.
Допила ромашковый чай и углубилась в записи. Название, автор, издатель, дата издания. Номер, каталог, дальше. Работа очень важна, а она прекрасный специалист.
Ларри Диггер. Почему он обратился к ней именно сейчас? Чего на самом деле хочет? Репортаж года или быстрые деньги? Алтарь в спальне. Кто способен на такое художество? Это сообщение? Что она не Меган Стоукс? Что никогда не заменит родителям их первую дочь? Мелани и без того прекрасно это понимала, спасибо большое.
Дэвид Риггс. Официант, бывший полицейский. Надежные руки. Она сразу это заметила. Длинные ловкие пальцы. Широкие мозолистые ладони. Руки, на которые можно положиться. Однако Дэвиду необходимо научиться улыбаться.
– Что же теперь делать, Мел? – спросила она сама себя в пустом доме. – Что же делать?
Нет ответа. Когда она впервые вдохнула запах гардении и образы взорвалась у нее в голове, картинки казались настолько реальными, настолько подлинными, что какая-то часть ее согласилась – так и есть, я действительно дочь Рассела Ли Холмса. Но потом размышления породили сомнения и немного утешили. Вполне вероятно, что существует и другое объяснение. Может, тяжелый цветочный запах вызвал фантастические, бредовые ассоциации. Может, она слишком близко к сердцу приняла инсинуации Ларри Диггера.
Но алтарь, игрушка Меган, окровавленный клочок старой ткани и сорок четыре свечи с запахом гардении, образующие имя мертвой малышки…