Похоже, Джиада уже здорово достал король Балдуин вместе со своими очками, потому что он сказал:
— Ну что, Очкарик, все еще хочешь быть королем?
Этот тип каждые пять секунд называет меня Очкариком. Тут я допустил политическую ошибку и ответил «да». Тогда Джиад без всякого предупреждения взял и звезданул мне кулаком по очкам, а потом повернулся спиной и объявил:
— Миссия выполнена.
Похоже, у некоторых в жизни одна миссия: двинуть мне кулаком в глаз в парке с Висельным деревом. В этих трагических жизненных обстоятельствах я заприметил дедушку. Он шел в нашу сторону, я решил, что отступление мне обеспечено, и крикнул громиле Джиаду:
— Никакой ты не капитан Америка! У тебя на морде написано, что ты капитан Килька! Так ты всю жизнь и будешь капитан Килька!
Это потому что баре «Спотыкач» его папу все зовут Килькой. Только ты не подумай, что он рыбой торгует.
Похоже, я попал Джиаду по больному месту, прямо как он мне по очкам, потому что он развернулся, на глазах у дедушки сорвал с меня очки и зашвырнул их высоко-высоко, так что они взяли и повисли на Висельном дереве. Дедушка за Джиадом не погнался, потому что с простатитом не побегаешь. Честно говоря, толку от него в таких делах, как от козла молока.
Очки застряли так высоко, что пришлось нам сбивать их камнями.
А потом мы с дедом поплелись домой. Мама меня сначала обняла, когда увидела фингал под глазом, а потом увидела разбитые очки и засветила подзатыльник. А дедушка кричал:
— Хоть ты-то его не бей! Парнишке и так сегодня досталось по первое число!
В общем, вечером все наперебой меня утешали и пересказывали фильмы, которые шли по телеку, потому что без очков я вообще ни фига не вижу.
Вдруг папа с места в карьер закатал рукава и говорит:
— Манолито, давай-ка я тебя научу одному нашему семейному приемчику, чтобы никакой Килькин сын больше к тебе не совался!
Не то чтобы я хвастался, но наш семейный приемчик — офигенная штука. Сначала папа объяснил мне теорию:
— Надо убедить противника, что ты собираешься ударить слева. Он закроет левый фланг, и тут ты ему засветишь мощный удар правой.
В жизни не видел такого крутого удара! Папа только три раза объяснил мне теорию, а на четвертый сказал:
— А теперь, Манолито, покажи, на что способен сын Маноло Гарсии!
Это был мой первый профессиональный удар. Я разбил ему очки. Не знаю, как я умудрился расколотить два стекла сразу. Тайна, покрытая мраком. Тут меня угораздило спросить:
— Как это у меня получилось?
А папа тихонечко так говорит:
— Иди-ка спать, Манолито, а то как бы я не дал тебе сдачи.