— Проезжайте. Скорее.
В пирамиду въехала запряженная мулом повозка с тушами двух барашков и разделанного на части бычка. За ней шли шестеро пеших: пятеро в плащах и масках Бронзовых Бестий, Крошка Мерис в своем первозданном виде.
— Где твой лорд? — спросил ее Квентин.
— Лорда у меня нет, — огрызнулась она, — но твой дружок принц ждет поблизости с полусотней людей, чтобы вывести вас с драконом из города, как обещано. Здесь внутри командует Кагго.
— Нешто дракон в ней поместится? — усомнился сир Арчибальд, смерив взглядом повозку.
— Должен — два быка помещаются. — Покрытое шрамами лицо Трупоруба скрывалось под маской кобры, но черный аракх на бедре его выдавал. — А эти двое, говорят, меньше черного.
— Потому что в яме сидят. — То же самое, если верить книгам, происходило и в Семи Королевствах. Ни один из взращенных в Драконьем Логове драконов не дорос до Вхагара или Мираксеса, не говоря уж о Черном Ужасе. — Цепи привезли?
— Да, под мясом, — сказала Мерис. — На десяток драконов хватит.
— Хорошо. — Квентин испытывал легкое головокружение. Действительность казалась ему то игрой, то кошмаром: будто открываешь дверь, за которой таятся ужас и смерть, и не можешь остановиться. Он вытер о штаны мокрые от пота ладони. — У ямы тоже стоят часовые.
— Знаем, — сказал Геррис.
— Будьте наготове.
— Мы и так наготове, — сказал здоровяк.
Желудок сводило, но Квентин не смел попроситься отойти по большой нужде.
— Ладно… Нам сюда. — Он редко когда чувствовал себя таким несмышленышем, но они все последовали за ним: Геррис, Арч, Кагго, Мерис и другие наемники. Двое вооружились арбалетами, взятыми из повозки.
Нижний ярус Великой Пирамиды за конюшней был настоящим лабиринтом, но Квентин побывал здесь с королевой и запомнил дорогу. Через три огромные кирпичные арки, по крутому откосу вниз и дальше — мимо темниц, пыточных камер и двух глубоких цистерн. Шаги звучали гулко, повозка с мясом ехала следом. Здоровяк светил снятым со стены факелом.
Вот и ржавые двери, запертые на цепь с висячим замком — каждое ее звено толщиной с человечью руку. При виде них Квентин усомнился в разумности своего замысла. Вон как их вспучило изнутри, железо полопалось, верхний угол левой створки оплавлен.
Здесь часовых было четверо: трое, в одинаковых масках саранчи, с длинными копьями, четвертый, сержант-василиск, с коротким мечом и кинжалом.
— Собака, — сказал Квентин. Сержант насторожился, и принц, мгновенно почуяв неладное, скомандовал: — Взять их!
Сержант в тот же миг схватился за меч, но здоровяк был проворнее. Он кинул факелом в ближнюю саранчу, сорвал со спины молот и обрушил острие на висок василиска, проломив тонкую бронзу и кость. Сержант рухнул на пол, содрогаясь всем телом.