— Я знаю, — согласилась она покорно. — Но я испугалась.
— Чего?
— Что тебя шантажируют, например, — она по–прежнему смотрела вниз. — Что ты задолжал. Или проигрался. Ты снимал шесть раз по десять тысяч и четыре раза по пять. За последние два месяца. Там уже почти ничего не осталось.
— А если бы я…
Эрвин запнулся. Он хотел сказать «а если бы я готовил тебе подарок», ничего глупее нельзя было придумать. Он вовсе не готовил Вель–ке подарок. Он потратил эти деньги на собственные нужды и так, как считал необходимым.
— Мне очень неприятно, что ты за мной шпионишь, — сказал он и прикусил язык. Велька сгорбилась над чашкой. Упавшие пряди почти касались остывающего кофе.
Ему следовало разозлиться. Хлопнуть дверью и уйти. Это было самое правильное, что он мог сейчас сделать. Но Эрвин смотрел на Вель–ку — и комок подкатывал к горлу.
— Тебе чего–то не хватает? Что, мы плохо живем? Тебе не хватает денег на новый дом? Поверь, множество людей прямо–таки мечтает о твоих проблемах! Нет денег на новый дом, вы только послушайте!
Велька молчала. Эрвин понимал, как оскорбительно и фальшиво звучат его слова.
— Я зарабатываю эти деньги…
Еще хуже. Эрвина тошнило пошлостью и фальшью, и, к сожалению, он не мог остановиться.
— Ты без спросу лезешь в проблемы, которые совершенно тебя не касаются…
В этот момент зазвонил телефон. О, как хорошо, что он зазвонил. Эрвин, по крайней мере, получил возможность заткнуться.
— Алло, — сказал он резко и немного раздраженно.
— Господин Эрвин Тиккин?
— Да!
— Вы просили меня перезвонить. Многократно. Точнее, восемь раз.
Пауза.
Велька сидела, опустив голову, и не видела, как Эрвин разинул рот. Солнце по–прежнему било в окно, по–прежнему лоснились жирные стебли растений в вазонах–раковинах. Медленно кружилась муха над столом.
— Алло? Эрвин, вы меня слышите?
Низкий, но, в общем–то, совершенно обыкновенный голос. Не розыгрыш?
— Да.
— Вы по–прежнему хотите встретиться? У вас есть что мне сказать?
— Да.
— Кафе «Нептун», двенадцать ноль–ноль. Я вас узнаю.
Трубка замолчала. Эрвин положил телефон. Велька наконец–то выпрямилась, откинула волосы со лба, сделала движение, собираясь уйти…
— Прости, я тебе все объясню, — сказал Эрвин пересохшим ртом. — Обещаю. Только потом.
Вчера он нес девушку к морю на руках. Она весила не больше пятидесяти килограммов. А лет ей было, как выяснилось, шестнадцать.
Он хотел войти в воду, но, когда до линии прибоя осталось метров пять, она вдруг рванулась с неожиданной силой. Он не удержал ее, и она выскользнула из его рук на песок. Очень быстро, подтягиваясь на руках, кинулась к морю и через секунду уже исчезла, только хвост ударил по воде — судорожно и мощно.