— Не хотел бы я быть обвиненным в пренебрежении к твоим желаниям, Лиза. — От его голоса у нее перехватило дыхание. — Помни об этом.
С трудом переводя дух, она так и не нашлась с ответом, не смогла и потребовать, чтобы он отпустил ее руку.
Восемь часов спустя, после целого дня, проведенного на ярмарке в Бьюла, они неслись по шоссе в Чатанугу, опустив крышу и наслаждаясь ночным ветерком, врывавшимся в открытые окна. Лиза вздохнула. Ею овладела приятная усталость. В другое время она прильнула бы к Брику, а он положил бы руку на ее колено.
То было в другой жизни, сказала она себе, выпрямляясь на сиденье. Лучше думать о чем-то другом.
— Прекрасная у тебя семья. Они мне понравились. Столько братьев, что я невольно подумала, что в детстве вы, должно быть, часто дрались.
Брик кивнул.
— Отец позволял нам валтузить друг друга, пока мы не подросли. К тому времени, думаю, ему порядком поднадоела поломанная нами мебель. Раньше других он провел воспитательную работу со мной, поскольку я был самый здоровый.
— Воспитательную работу?
— Ага. В тот год, когда заболела мама, я стал жутко раздражительным. Однажды я вернулся из школы со здоровенным синяком. — Брик ухмыльнулся. — Другой парень заработал два, но отцу это не понравилось. Однако он не стал кричать и ругаться, а просто послал меня работать. Повкалывав все лето с мотыгой, я научился сдерживать свой нрав. С тех пор я никого не бил.
— Даже Троя? — с улыбкой спросила она.
— Даже Троя. — Брик рассмеялся.
— Но бывает же, что ты злишься? Как ты поступаешь тогда?
— Нечасто, — ответил Брик, невольно размышляя над тем, что испытал немало разочарований в последнее время. Но он не мог упрекнуть в этом Лизу, боялся потерять ее окончательно. Ну, что за дурацкое положение! Он не потерпел бы других мужчин рядом с ней. Он вообще не хотел признаться в поражении. Он жаждал ее возвращения. Его взгляд не отрывался от дороги, но звук ее голоса и доходивший до него время от времени с потоком ветра ее запах возбуждали его и влекли к ней.
Почувствовав, что она все еще ждет его ответа, он пожал плечами.
— Обыкновенно: считаю до десяти, ухожу из комнаты, начинаю хрустеть пальцами. А если уж совсем плохо, я… — Он замолчал, внезапно смущенный.
Лиза наклонилась к нему.
— Что тогда?
— Да ничего особенного. Я просто…
— Ты не желаешь рассказать мне, — договорила она за него с разочарованием в голосе.
А черт!
— Ладно, я расскажу тебе одну из моих тайн, если ты расскажешь свою.
Она помедлила лишь долю секунды.
— Договорились.
— Когда я чувствую, что теряю контроль над собой, я свищу.