Белка опасливо попятилась, не сводя испуганно расширенных глаз с окаменевшего эльфа, буквально надвое разрывающегося от искреннего желания отвернуть ей голову самым болезненным и неприятным способом. Но надо отдать должное - рен Эверон не издал ни единого звука. Только взгляд стал совсем тяжелым, да красивые глаза практически почернели. Тем не менее, приказа он все-таки не нарушил - не потянулся к мечу, не выхватил нож, не ответил душу. Просто выпрямился, сверкая злыми глазами, и снова неподвижно замер за спиной своей Владычицы.
- На, - Белка, все еще беспокойно косясь на ушастого стража, со вздохом вернула Эланне заколку. - Только ему не давай. Это - сугубо для тебя и ни для кого другого. Я ее в Лабиринте добыл. Специально выпросил, чтобы не с пустыми руками идти. Тебе нравится?
- Да, Бел. Очень. Спасибо тебе, - торопливо ответила Владычица, пряча драгоценность подальше от любопытных взглядов. - А теперь позволь мне представить своих советников, пожалуйста. Невежливо и дальше оставлять их в неведении.
Белка невозмутимо пожала плечами и с чувством выполненного долго отправилась обратно. Заняла облюбованное место возле мужа, дерзко задрала одну ногу, поставив ее на подлокотник, и, опустив подбородок на колено, лениво зевнула.
- Давай, представляй, раз уж без этого никак. А я чуток подремлю, потому что от всей этой чепухи меня всегда клонит в сон.
Таррэн предостерегающе коснулся ее спины, намекая, чтобы слегка сбавила обороты, но Гончая и сама уже успокоилась - дело было сделано, пора и передохнуть. Поэтому все то недолгое время, что Эланна по очереди представляла глав Старших Родов, сидела молча и почти смирно. Ну, не считая того, конечно, что время от времени порывалась забраться на кресло Тиля и дернуть его за длинное ухо. А поскольку тянуться до него было довольно неудобно, то Таррэну раза три приходилось ловить ее за пояс, чтобы не свалилась с подлокотника. Из-за чего всякий раз Белка неизменно возмущалась, брыкалась и царапалась, во весь голос требуя свободы. А леди Эланна вынуждено замолкала, потому что продолжать в этом шуме было просто невозможно.
Потом, наконец, Белка угомонилась и прекратила терзать Тирриниэля, все еще испытывающего некоторое волнение рядом со своей невесткой. Немного посидела тихо. Подумала. Однако вскоре опять встрепенулась и принялась за Элиара.
Тот, естественно, отлично представлял, чем это может закончиться, поэтому мудро отодвинулся на самый край своего кресла, чтобы вредная Гончая не смогла дотянуться. Особенно ногой. И у него, надо признать, даже получилось. На что Белка демонстративно обиделась и, искренне расстроившись, снова обратилась к Таррэну, который предусмотрительно держал ее за ворот куртки и старательно следил, чтобы расшалившаяся супруга не уронила на себя стол вместе с изысканными приборами.