Я отпрянул в сторону. Убежденность убежденностью, но когда тебе вдруг пошлют пулю в башку, и ты в последний миг поймешь, что твоя убежденность не более чем глупость, то... В общем, не совсем это приятно. Поэтому лучше подстраховаться.
Прижавшись к косяку двери, я включил фонарь и направил луч света в комнату. Быстро обшарил им все помещение, желая как можно быстрее обнаружить опасность, если она существовала. Ничего заслуживающего внимания, кроме лежащего на полу человека, я не заметил. Ну, а когда рассмотрел тело, то понял, что был прав с самого начала.
Возле трупа находиться не было смысла. Голова была просто снесена – словно после взрыва. И я понял, что против этого человека было применено то же оружие, что против Корша и Лора.
Я все же решился и после нескольких минут колебаний вошел в избу. Половицы при каждом моем шаге предательски поскрипывали. Хотя я и убеждал себя, что бояться мне здесь уже нечего – кто-то сделал дело и свалил, – все же присутствие трупа не способствовало успокоению нервов.
Я подошел поближе к телу и хорошенько обследовал его. Легкий шелковый костюм. Шелковая голубая рубашка. Интересно, откуда в него стреляли? Оконное стекло было целое. Скорее всего, убийца просто открыл дверь и выпустил пулю в жертву. Хотя с близкого расстояния проще было выстрелить из пистолета, снайпер остался верен винтовке.
Окно было чистым, а вот торцовая стена заляпана кровавыми сгустками. Фейерверк тут получился неплохой. Если бы не моя профессиональная закалка, от такой картины меня наверняка бы стошнило.
Я присел возле трупа и похлопал по карманам пиджака. Во внутреннем что-то было. Отбросив полы пиджака в стороны, я вытащил из внутреннего кармана паспорт. Когда раскрыл, то понял: передо мной лежит тот, кого я и искал. С фотографии на документе на меня смотрел Третий. Каким-то образом капля крови попала на первый лист документа. Что ж, будет доказательство для Хана. И прощайте, мои сто тысяч.
Тут я подумал, что нужно убираться, а то и пятьдесят тысяч мне не понадобятся. Сунув паспорт себе в карман куртки, поднялся и прошелся по комнате, пытаясь обнаружить что-нибудь интересное. Три кровати, не застеленные, одеяла скомканные. Посреди комнаты – деревянный, слегка покосившийся стол, на котором стояла миска с недоеденной картошкой. Поскольку миска была одна, можно было судить о том, что в комнате находился один человек. Но три смятые постели свидетельствовали о наличии еще двоих. Как минимум. Хотя... Есть мог и один; остальные, скажем так, были не голодны. Вопрос лишь в том, когда в этой избушке было больше одного человека. То бишь не один Третий. Постели могли быть не заправлены и неделю, если хозяева не особо аккуратные.