И тут Елизавета очнулась. Он не оправдывался, не отрицал свою вину, он не думал о ее репутации, ему было безразлично все, кроме возможности надеть корону! Неожиданно холодно отстранившись, королева произнесла:
— Сэр Дадли, все же вам придется покинуть двор на то время, пока будет идти расследование. Если по его окончании вашей вины не найдут, вы вернетесь.
На мгновение он замер, потом резко выпрямился, насмешливо блеснув глазами:
— А если найдут?
Никто не знал, чего стоило Елизавете ответить:
— Понесете заслуженное наказание.
Дадли поклонился:
— Я невиновен, Ваше Величество, надеюсь, это докажут. И всегда буду любить вас, Бэсс, до конца своей жизни, куда бы вы меня ни сослали.
Едва за Робертом закрылась дверь, Елизавета упала в кресло, заливаясь слезами. Из-за тяжелой портьеры к ней метнулась верная Кэтрин:
— Ваше Величество, если сэр Дадли действительно не виноват, ему нечего бояться. Но вы правильно сделали, Ваше Величество!
— Но он хочет стать королем…
— А как же иначе?
— А я хочу быть королевой!
Кэт чуть растерялась, у нее не было хваткого государственного ума Сесила, не было и цепкого женского, как у самой Елизаветы.
— Это мешает?
— Конечно, — звучно шмыгнула носом королева. — Став королем, он будет первым, а я второй!
О, господи, о чем она сейчас думает?! Любовник под подозрением в убийстве, она сама тоже как его если не пособница, то единомышленница, а королева страдает, что может стать второй при первом!
А Елизавета действительно попала в одну из самых своих сложных жизненных ситуаций. Даже сидя в Тауэре в ожидании смерти, она сомневалась меньше. Теперь ей предстояло решить, что для нее важнее — любовь или власть. Королева вдруг отчетливо поняла, что гордость и стремление к власти, поднявшие семью Дадли до самого трона Англии, так нравившееся ей его ощущение себя господином всех людей вокруг, станут непреодолимой преградой между ней и Робертом. Он хочет властвовать над всеми, и над ней в том числе? Но совершенно не думает о том, что этого же желает и она, только для себя! Елизавета никому не могла позволить стать властелином над ней самой, иначе это была бы не она!
И пока не видела, как можно сделать Роберта Дадли своим мужем, не потеряв при этом трон для себя лично. То жалкое подобие власти, которое ей осталось бы, стань он королем, Елизавету не устраивало. Ситуация была неразрешимой. Как истинная женщина королева все же нашла единственно возможный выход — ждать.
…Расследование ничего не дало, могилу вскрывать не стали, а из рассказов очевидцев, хотя они и вызывали массу вопросов, составили картину, согласно которой леди Эми Робсарт просто свалилась с лестницы и сломала себе шею. Однако имя Дадли было так прочно привязано к странной гибели его супруги, что ни о каком новом браке, по крайней мере, в ближайший год не могло идти и речи.