– Давайте отвечу вам завтра, – решил Дюк. – Как раз звонка из Москвы жду. Переговорю со своими подчиненными – и отвечу…
* * *
Прижимая платок к разбитому лбу, полковник Шароев сосредоточенно слушал немолодого майора из МУРа.
– Личность киллера мы уже установили. Некто Алексей Бугринов. Бывший офицер одного из спецподразделений. Участник контртеррористической операции на Северном Кавказе. Ни по одной картотеке не проходил. Ни в каких оперативных источниках не засвечен. А вот второй… – Милиционер взглянул на водительское удостоверение водителя «девятки». – Александр Митюков, бывший сержант-контрактник той самой части, где служил Бугринов. Ранее судимый за вымогательство, условный срок.
Они сидели в «фордовском» микроавтобусе с надписью «Экспертно-криминалистическая экспертиза» по всему борту. Рация на милицейской волне то и дело выплевывала неразборчивую скороговорку, и прерывистые шумы, перебивающие друг друга позывные и эфирные свисты создавали негромкий тревожный фон.
Сквозь лобовое стекло было видно, как у разбитых машин топчутся редкие ротозеи, работают гаишные следователи, суетятся коммунальщики в люминесцирующих апельсиновых жилетках, затаскивая покореженную «девятку» на лафет эвакуатора. В конце переулка заполошила синими огнями «Скорая помощь».
– Вы этого Митюкова уже допросили? – уточнил фээсбэшник.
– Вот, – муровец зашелестел протоколом. – Только что. Говорит, что бывший командир предложил двадцать тысяч долларов лишь за то, что Митюков будет страховать его за рулем и в случае чего прикроет отступление. Я думаю, это действительно человек случайный.
– А я думаю, что Бугринов бы ему ни копейки и не заплатил. Случись все удачно – пришил бы его в темном месте, а труп бы закопал где-нибудь на свалке. – Олег Александрович бегло просмотрел протокол допроса. – Это, судя по всему, профессионал, если ни разу не засыпался… Свидетели таким ни к чему.
– Будем его отрабатывать своими средствами. А что с этими уголовниками делать? – Мент кивнул в сторону милицейской машины, в салоне которой сидели Монах с Буром.
– У вас ведь нечего им предъявить? Нечего. Вот и отпустите, – попросил Шароев и, поймав недовольный взгляд мента, уточнил веско: – Под мою личную ответственность.
– Я бы, конечно, всю эту блатоту вот этими руками задушил! – посуровел мент. – Да и вашу личную ответственность к уголовному делу не пришьешь. Но предъявить им на этот раз действительно нечего… Ладно, забирайте, если так хочется.
Спустя несколько минут чекист и вор стояли неподалеку от кладбищенской ограды. Бур деликатно курил чуть поодаль, чтобы не стать невольным свидетелем разговора.