Я предлагала ему расстаться: ”Ну, попробовали — не получилось, бывает, в конце концов, мы оба взрослые люди”. Но он наотрез отказывался: ”Расстаться всегда успеем, — говорил он, — Ты красивая, умная и порядочная женщина — такие не часто встречаются, поэтому я не хочу так быстро сдаться, отпустив тебя, хотя и чувствую, что у нас ничего не получается…”
К половине второго ночи клуб снова полон. Кондиционер не справляется с сигаретным дымом, караоке надрывается, девчонки и гости пьяны, стафы взвинчены. Ишиваки не теряет надежды меня доконать — то он таскает меня по всем столам, не давая передохнуть, то оставляет одну на вэтинге, чтобы всем было видно, что я на фиг никому не нужна. Но мне всё равно. Мне не хочется работать — мне хочется спать.
Я сижу в кресле за стеклянной перегородкой, которая отделяет меня от остального клуба, рассматриваю гостей в деловых костюмах и девчонок принарядившихся в честь субботы, светло-зелёные диваны и кресла, металлические столы, пальмы в кадках, цветы в корзинах, зеркальные шары под потолком…
Я засыпаю и мне снятся ярко-синие волны, тёмно-жёлтый песок, какие-то люди вокруг и я, карабкающаяся куда-то вверх по песку, из-за боязни прилива, который может унести меня в океан…
— Джулия, просыпайся! — Ишиваки трясёт меня за плечо. Я открываю глаза и вижу не молодого мужчину и двух японок, которые садятся за те столы, где обычно вэтинг. Я сразу же встаю и иду в туалет. Расчёсываю волосы, поправляю макияж, с раздражением думая о том, что сейчас придётся работать. Ещё раз пытаюсь дозвониться до Сатоши, от души жалея, что у него нет автоответчика — мне хочется сказать ему все самые грязные ругательства, которые я знаю на русском и японском языках.
Ишиваки ведёт меня за стол к только что пришедшим гостям. Какая-то гнилая компания. Женщинам на вид лет сорок пять — пятьдесят, одна в парике и в кимоно похожа на гейшу, другая в ядовито-розовом костюмчике с короткими рукавами и короткой юбкой — такие выдают в качестве рабочей одежды в самых дешёвых хостос-клубах. Мужику тоже лет пятьдесят, по виду мерзавец и проходимец. Все трое — явные неудачники. Они пьют виски, курят и смотрят на мои сиськи. Общаться с этими обломками жизни мне не хочется, поэтому я наливаю себе в стакан воды со льдом и молюсь о том, чтобы меня поскорее отсюда забрали или посадили ещё какую-нибудь девчонку.
Они начинают разговор первыми — спрашивают, говорю ли я по-японски, я с большой не охотой признаюсь, что говорю. Оказывается, что женщины мои коллеги — они работают в хостос-клубе для любителей пожилых дам. Мужик, пришедший с ними, их гость, но этот любитель старушек проявляет больший интерес ко мне, чем к ним, впрочем, я ведь тоже уже давно не двадцатилетняя… Автоматически поддерживая с ним беседу, я прислушиваюсь к тому, о чём говорят женщины, потому что они говорят обо мне. Обсуждают настоящая ли у меня грудь или силиконовая. Та женщина, что в костюме, сидит рядом со мной, неожиданно быстрым движением руки она хватает меня за одну грудь и сразу же отпускает.