Ковбой впустил его внутрь.
— Миссис Грейнджер, как Оливия? — воскликнул он, схватив ее за руки.
Та потупилась, отняла руки и ответила:
— Нормально. Только молчит все время. А о вас даже слышать не желает. Я пробовала что-то спросить, но она так посмотрела…
— Миссис Грейнджер, я буду с вами предельно откровенен. Между мной и мисс Олли произошло недоразумение. Досадное, но недоразумение. Я должен объясниться с ней. Обязательно. Обещаю, что когда она выслушает меня, то не будет сердиться на вас. Клянусь. — И, видя, что кухарка еще полна сомнений, в полном отчаянии выпалил: — Я люблю ее, миссис Грейнджер, понимаете, люблю! И хочу жениться. Немедленно. Как только мы объяснимся. Вы верите мне? Верите?
— Я-то верю, молодой человек, — вздохнула миссис Грейнджер. — Главное, чтобы мисс Олли вам поверила. А ей это непросто, после той жизни, что у нее была с этим… ну, сами знаете.
— Знаю. Но я не просто так приехал, а еще и доказательства привез. Прошу вас.
— Ладно. Что бы она там ни думала, а я, старуха, считаю, что вы правы. Давайте, молодой человек, езжайте и поговорите с ней. И смотрите, будьте убедительны, — решилась, наконец, миссис Грейнджер. И крикнула, увидев, что он кинулся к машине: — Мисс Олли в кабинете!
Ворота распахнулись, пропустив серебристый «линкольн», и снова закрылись. А заинтригованные журналисты остались ждать.
Дуэйн остановил машину у дома, помог Матильде выйти и повел ее в дом, инструктируя по пути:
— Мы войдем в кабинет. Вы останетесь, а я выйду. Вы представитесь мисс Брэдли и расскажете все, что произошло с вами позавчера утром у меня в доме. Все, как помните. Особенно точно передайте свои слова. Поняли, Матильда? — Она кивнула. — Не подведете меня?
— Нет, мистер Картрайт. Не волнуйтесь. Я уж сама теперь понимаю, что натворила. Это подружка ваша, да?
— Оливия — моя будущая жена, — твердо ответил Дуэйн и взялся за дверную ручку. — Ну что, готовы?
— Да.
Он внезапно что-то вспомнил, полез в карман, достал мятую записку и протянул ей.
— Вот это тоже покажите, поняли?
— Да, мистер Картрайт. Идемте же.
Дуэйн открыл дверь, пропустил Матильду вперед и вошел следом.
— Мисс Брэдли, это миссис Трики. Ей необходимо поговорить с вами, — быстро сказал он, повернулся и покинул комнату.
Прислонился с обратной стороны к двери, глубоко выдохнул и начал молиться. Второй раз за последние два дня и такой же — за последние двадцать пять лет…
Женщины молча, смотрели друг на друга. Оливия настолько была потрясена и разгневана неожиданным появлением Дуэйна, да к тому же еще в обществе другой женщины, что не могла прийти в себя. Поэтому первой заговорила Матильда.