Таковы структурные соображения. Взгляд на целевую группу, на её бытование, надежды и недуги вскроет совсем другие проблемы, и никакие рассуждения не заменят нам этот пристальный взгляд. Справедливо, однако, и то, что сочувствие и сострадание тоже не могут заменить структурные соображения.
В волнующем репортаже «Германия третьего класса»>{78} жизненная ситуация людей из нижнего слоя и тех, кто сопротивляется падению в более низкий класс, показана с индивидуальной точки зрения самих представителей этой целевой группы. Авторы не занимают — и в этом сила их повествования — какую-либо позицию по отношению к причинам и не предлагают своих решений. В исследовании «Арабский парень. Юность в Германии, или Короткая жизнь Рашида А.» точно и беспощадно описан параллельный мир неудачников, в котором обосновалась большая часть турецких и арабских мигрантов, и предлагаются неявные начатки решения>{79} (подробнее об этом см. в гл. 7).
Инге Клёпфер весьма наглядно описывает в своей книге «Восстание нижнего слоя»>{80} растущую проблему бедности в Германии и развивает в общих чертах следующий тезис: доля малообразованных людей впадает в относительную бедность. Этот процесс продолжается, потому что потомство наследует дефициты и родительский образец жизни. Растущие демографические проблемы и падающая работоспособность занятых трудом со временем перегрузит сети нашего финансового обеспечения. Это надолго приведёт к напряжениям и социальным волнениям и грозит условиям жизни западных немцев. Такова бесспорно верная часть её анализа. Хотя Инге Клёпфер и не формулирует этого, она подразумевает, что относительная бедность является причиной дефицита образования и поведения. Она показывает нам, что с государственным минимальным доходом, определённым через основное обеспечение и Hartz IV, достойный образ жизни, в первую очередь разумное питание и достаточная медицинская профилактика, невозможен. Выдвинуть такой тезис можно, но затем его следует проверить на эмпирическое содержание и подробно показать причинную связь между уровнем дохода и дефектным поведением. Тему детской бедности она тоже не анализирует со всей тщательностью, а объявляет появление детей в семье риском бедности, не исследуя, почему люди с низким уровнем образования и без стабильного встраивания в рынок труда имеют — такова тенденция — больше детей.
Исходя из определения бедности, данного индийским экономистом, лауреатом Нобелевской премии Амартией Сеном, что бедность есть «недостаток элементарных шансов осуществления» или возможностей развития, Клёпфер утверждает, что «возможности развития, в свою очередь, сильно зависят здесь (в Германии) от материального положения». В своей размытости это определение не ошибочно, однако оно внушает нам, что улучшение материального положения путём повышения выплат может якобы улучшить внематериальные возможности развития и проявления нижнего слоя. Этого, конечно, нельзя исключать, однако можно исходить из того, что более высокий непроизводительный минимальный доход никак не поспособствует инициативности, усердию и готовности к труду.