— Папа на самом деле сегодня приедет меня проверить? — спросил Вадик. — Не врешь, Панька?
— Когда я врал?
— Хорошо! Пускай проверит! Я уроки так приготовлю, что он сразу меня на Крутой холм позовет, увидишь… — Вадик в последний раз всхлипнул. — Он позовет, а я никогда не пойду. Очень нужно, если он ругает родного сына индивидуумом…
— Брось, еще как побежишь! — засмеялся Паня. — Знаю я тебя.
Да, он знал своего друга.
Вадик вскочил и сгреб в охапку почти всю энциклопедию.
— Пань, помогай! — азартно крикнул он.
Один за другим томы энциклопедии по порядку номеров выстроились на книжных полках, дверца шкафа захлопнулась, и Вадик вытряхнул из портфеля учебники.
— Пань, я буду заниматься, а ты посиди здесь и увидишь, какой я волевик! — сказал он, устраиваясь за письменным столом отца. — Хочешь почитать про Дерсу Узала? Только не пускай сюда Зойку, потому что я не в форме… — И Вадик вытер покрасневшие глаза.
В дверь забарабанили.
— Когда ты пустишь меня вытереть пыль? — бушевала Зоя. — Сейчас же открой, а то я выброшу на улицу твою гадюку.
— Врет, побоится в руки взять… — подмигнул Пане Вадик.
Паня отчеканил:
— Зойка, не мешай Вадику решать задачу!
— Ах, какое невероятное событие! — язвительно рассмеялась Зоя.
Все же она прекратила осаду отцовского кабинета.
Домой Паня шел в отличном настроении, даже мурлыкал что-то под нос. Чувство свободы, которое он испытал, приготовив уроки в первый день нового учебного года, конечно, было светлым и радостным, но то, что он испытывал сейчас, было еще светлее, еще радостнее. Вадик отлично приготовил уроки и доблестно выдержал строжайшую проверку, которую устроил ему Паня. Правда, под конец занятий Вадик немного устал и пришлось дать ему передышку за шахматной доской, но надо же было учесть, что новый волевик еще не втянулся в работу.
А вокруг кипела жизнь.
Гулянье с площади Труда распространилось по всему поселку. У ресторана «Отдых» все статики под пестрыми зонтами были заняты, вверх и вниз по улице Горняков проносились мотоциклы с отважными гонщиками в ребристых шлемах и, красуясь, проплывали автомашины.
Домой Паня явился как раз в ту минуту, когда репродуктор, наполнявший становую звуками веселой польки, внезапно замолчал, точно испортился.
Потом диктор объявил:
«Внимание, товарищи радиослушатели! Начинаем передачу радиорепортажа из второго карьера Железногорского рудника».
— Мамочка, иди сюда! — позвала Наталья, читавшая в стоговой. — Второй карьер говорит… Не шуми, Паня!
Она пересела поближе к репродуктору, мать остановилась в дверях спальни, перебирая вязальными спицами, а Паня повернул регулятор громкости на полную мощность.