— А ты ему сказал, какое письмо я от Дружина получил? Ты ему сказал?
— Ух, ты думаешь, что я совсем дурак… Конечно, ничего не сказал. Разве Генка пошел бы в спор, если бы знал про письмо!
Будто обожгло Паню.
— Ты что сделал! — набросился он на Вадика. — Ты же знал, что Дружин даст нам малахит, а Генка не знал. Ты Генку подловил, и за это ты жулик!
— Чего ты кричишь!.. — попятился от него Вадик. — В споре можно свободно друг друга обдуривать — у кого лучше выйдет. Разве Генка меня не обдуривал? Очень даже просто!
— Врешь, Генка спорит честно, все это знают… У тебя никакой совести нет!
— Сейчас заплачу от твоего благородства… — сказал Вадик и побежал к киоску пить газированную воду с сиропом; потом на бульваре он нагнал Паню и стал перед ним лебезить:
— Чего ты рассердился, не понимаю! Тебе завидно, что я выспорил такой ножичек, а ты нет? Хочешь, мы будем его по очереди носить: один день носи ты, а… два дня я? Хочешь, не хочешь — говори!
— У тебя, Вадька, вместо головы просто тыква огородная с трещоткой, — угрюмо ответил Паня. — Ничего ты не понимаешь!
И до самого рудника они больше не обменялись ни словом.
Пойдем вдаль колеи рудничной железной дороги, по которой то и дело грохочут составы, груженные рудой.
Сначала рельсы побегут мимо разных складов, электроподстанции, компрессорной установки, дающей сжатый воздух всему руднику, мимо шумной ремонтно-механической мастерской и трехэтажного здания бытового комбината, где горняков, отработавших смену, ждет душ, парикмахерская и столовая. Потом дорога вонзится в гору, нырнет в глубокую и очень узкую траншею, сделает плавный поворот, и глазам откроется первый карьер.
Этот карьер — одно из чудес мира.
В отлогий склон Горы Железной врезалась глубокая выемка. Ее ширина и длина — сотни и сотни метров. У выемки ступенчатые борта, и высота каждой ступеньки двенадцать-пятнадцать метров. В этом гигантском амфитеатре десятки тысяч артистов могли бы воскресить перед миллионами зрителей Полтавскую битву, суворовский переход через Альпы, Бородинское сражение, разгром фашистов под Москвой и Сталинградом. Все эти события связаны с Горой Железной. Металл, выплавленный из ее руды, гремел везде, где развевались победные русские знамена.
Руднику Горы Железной двести пятьдесят лет.
Два с половиной века изо дня в день служит человеку Гора Железная.
В дремучем лесу, у дымного костра, отгоняющего злую мошкару, человек ударил железом в грудь земли, высвободил из-под цепких корней сосны тяжелые куски железной руды и сложил их на телегу. По лесному бездорожью притащили люди первый дар земли к рудоплавильной печи. Считанные фунты металла выплавила эта печь, но вскоре померкла перед ним слава кичливой шведской стали.