- Господи, меня обокрали! Жулик, мошенник и вор!
- Что, сын мой, вот так, сразу трое?
- Нет, что ты, один всего.
Что же мне делать, к кому вопрошать, если, отец, не к Тебе?
- А я — что? Что сразу я? Что сразу я? Ты-то был где? Жертва задумчиво умолкла. Молчал и тот, к кому возносились жалобы. Потом Джейк робко проблеял:
— Господи, меня обокрали!
— Да что ты, сын мой! — изумился собеседник. — Опять?
— Нет, это я о том же… — Стыдись, пора б уж и замолчать! Неблагодарное стадо мое, вечно вам что-то не так! Хуже могло быть. А так…
Искатели приключений набрали воздуха и хором закончили:
- Сам ты дурак, сам ты дурак, са-ам ты дуу-рак!!
Отсмеявшись и прочистив надорванное горло, Дюк сказал:
- Ты все-таки не очень его защищай.
- Я не защищаю, — пожал плечами компаньон. — Ты вон на нас посмотри.
- А что-о? — возмутился Дюк. — У нас не было другого выхода!
- Отчего же не было, — Джейк развешивал одежду на спинке стула. — Выход есть всегда. Другое дело, что он не всегда доставляет.
- То есть, ты хочешь сказать, что бегать дальше по горам и долам без денег и вещей, после того, как нас же и обокрали… — Дюк старательно взбивал в чашке мыльную пену.
- Я? — отозвался Джейк, достал из кармана брюк мультис-коп и полез с ним в ванну.
Улегшись в воду, прильнул к окуляру и наставил его на лампу.
- Я как раз хочу сказать (тут его тон приобрел выспренние интонации, хорошо знакомые всем, кто когда-либо имел удовольствие беседовать с Саммерсом-старшим), что грешно не воспользоваться посланной Им удачей.
Лицо сына пресвитера сделалось сконфуженно-невинным. Он опустил окуляр и взглянул на молчащего компаньона.
- А?
Тот, сопя, возил бритвой по щекам. Бритва ужасающе скрипела. Лицо искателя приключений выражало величайшую сосредоточенность.
- Ужасно, — сурово сказал Дюк, наконец. — Просто ужасно. Богохульник.
- Исчадие смехословия и порока, — прибавил Джейк, и потряс мультископ.
- Засранец, одним словом, — согласился компаньон. — Встань в угол и подумай о своем поведении.
Джейк рассмеялся, положил мультископ на стул и нырнул в ванне. Дюк продолжал скрести щеки бритвой.
- Не смотри под руку, — потребовал он, глядя в зеркало на ехидно щурившегося из ванны компаньона. — И на меня не смотри!
- Господи, меня обокрали, — пропел Джейк, выливая из бутылки на ладонь шампунь. — Как этих жуликов носит земля, где справедливость, Отец…
Тут певец добавил несколько непечатный выражений: в глаза попало мыло и пришлось вслепую нашаривать кран.
Спустя четверть часа Дюк смыл кровавую пену, прижег порезы кусочком квасцов, найденными в несессере, и залепил пластырем.