- Дершитесь, шалкие человеки, серран летит на помощь!.. – шептал Косколито, сжимая штурвал так, что чешуя на пальцах побелела...
«Вурдалак» в последний миг вышел из пике, успев порядочно ранить чудовище, но и сам с трудом избежав сразу двух опасностей – безжалостной поверхности астероида и сотен щупальцев, буквально выстреливших в его сторону из горы плоти. Перед исполином наконец-то появилась по-настоящему крупная мишень...
Звездолет завис в двадцати метрах над куполами станции. Приземляться было некогда и некуда.
Пока Койфман и Денисов, сидящие в стрелковых кабинках, поливали огромную розовую улитку лазерами, в задней части раскрылся грузовой люк. В нем виднелась двухметровая медуза ризосома – Сиреневый Бархат. Он полностью побелел – признак доброго десятка чувств, перемешавшихся в душе Плывущего...
- Назад, на корабль! – прохрипел совершенно выбившийся из сил капитан. Эти несколько минут стали самым серьезным боевым испытанием в его жизни. – Ментат, поднимай нас!.. сначала штурмана!
Сиреневый Бархат, оставаясь белоснежным, как штукатурка, начал медленно вращаться вокруг своей оси. Бесчувственная Фрида поднялась в воздух, словно на чьих-то невидимых руках, и медленно поплыла вверх. За ней потянулись Соазссь, Рудольф, Дитирон и Ежов – Сиреневый Бархат выкладывался на полную катушку. Последним в воздух взмыла туша Остапа – его полтонны оказались для ментата тяжелым испытанием...
- Теперь второго пилота! – крикнул вверх Моручи, едва не падая на одно колено.
Отступать было уже некуда – бесформенная гора плоти прижала их с Джиной почти вплотную стене станции. Они могли бы пройти через дыру, точно повторяющую контур Остапа, но это означало загнать себя в ловушку...
- Только попробуй! – гордо отказалась бросить его Джина, грозя Сиреневому Бархату игольником. Тот недоуменно замер.
- Это приказ, второй пилот Кроу! – зарычал на нее Святослав. – Исполнять!!!
- Сначала ты!
- Я капитан, дура!!! Капитан спасается последним!!!
- Да подымай ты ее, медуза хренова! – заорал на Плывущего Ежов.
Тот подчинился. Джина вопреки собственной воле оторвалась от земли и полетела вверх – к раскрытому трюму «Вурдалака». Она изо всех сил брыкалась, упрямо отказываясь бросать своего командира, но что она могла сделать против ментальных пальцев Сиреневого Бархата?
- Теперь капитана! – заорал еще громче Ежов. – Подымай капитана, кому говорю!
Вовремя – вокруг Моручи, последние секунды дерущегося в гордом одиночестве, уже начало смыкаться чудовищное розовое месиво. Еще немного, и от капитана осталось бы только фамильное оружие...