- Связь так и не установлена? – устало уточнил Святослав.
- Никак нет, - ехидно улыбнулся Койфман. – Такое впечатление, что ваши СИБ[13], БОР[14], ОСИД[15] и прочие получили четкий приказ – не слушать «Вурдалак», что бы он ни говорил! Я уже просто ору благим матом, но они все равно меня не слушают! Это из-за твоей бенефиции, капитан?
- Даже если из-за нее, все равно непонятно... – хмуро отвернулся Моручи. – Они обязаны принимать во внимание любые сигналы! Ладно, разберемся на месте...
Впереди показалась Морана – последняя планета в столичной системе Империи.
Всего здесь было десять планет, и все названы в честь древнеславянских богов – Перун, Ярило, Лада, Сварог, Даждьбог, Велес, Мокошь, Стрибог, Чернобог и Морана. Первые две раскалены настолько, что жить там не представлялось возможным – Аматэрасу, солнце имперцев, почти вдвое больше нашего, земного. А вот на Ладе и Свароге люди могли жить и жили – на жаркой Ладе с трудом, на Свароге идеально. Дальше вращался Даждьбог, целиком покрытый холодными океанами, газовые гиганты Велес, Мокошь и Стрибог, а также ужасный, насквозь промерзший и страшно радиоактивный, но невероятно ценный Чернобог, почти на три четверти состоящий из редкоземельных металлов вроде актиния, курчатовия или калифорния. Во многом благодаря этой планете Империи удалось так разбогатеть. И последний пункт в списке – маленькая незначительная Морана, являющаяся, по сути, просто комом грязного снега. Только не из воды, а из водорода.
«Вурдалак» вышел из гиперпространства так, чтобы оказаться именно с той стороны системы, где сейчас находилась Морана. В противном случае пришлось бы тратить лишние часы, чтобы пересечь систему, а их и так осталось немного. В имперских новостях сообщали, что прощание с телом императрицы состоится уже завтра в полдень (на той стороне Сварога, на которой разместился Нео-Хоккайдо, сейчас стоял поздний вечер).
- Ву, включи «хамелеона», - приказал Моручи, напряженно всматриваясь в голоэкран. – Мы же не собираемся кричать о своем появлении? Пилот, сможешь подойти незаметно?
- Спрашиваешь, капитан... – высунул язык Косколито. – Я пятнадцать лет только тем и санимался...
«Вурдалак» очень медленно и осторожно двигался сквозь пустоту вакуума, окутанный маскировочным полем. Никакие пеленгационные системы не могли его сейчас заметить – для них он был всего лишь небольшой помехой, легким сбоем на радарах. Если, конечно, у Куросавы вообще стояли такие системы – на орбите Мораны его станция была единственной. Да и на поверхности не располагалось ничего интереснее пары-тройки незначительных исследовательских баз – для имперцев Морана была аналогом Антарктиды.