Радость уступила место любопытству и я принялась внимательно разглядывать клинок. Лезвие оказалось очень тонким, не больше семи миллиметров у основания сужающееся к концу. Материал тоже с ходу определить не удалось: металл слишком светлый даже для серебра или платины. Я бы сказала, что это керамика с легким, полупрозрачным налётом серебра, если бы не понимала всей бессмысленности этого сочетания для оружия. Да и – я осторожно попробовала согнуть один из ножей – гибкость явно не керамическая.
На коленках отползла в правый задний угол повозки и засунула руку в щель между днищем и бортиком, где был заныкан мой первый боевой трофей. Умение выбрасывать воспоминания из головы – очень полезная вещь. Вот так подгадил кому-нибудь, забыл... Потом можно с чистой совестью и честной рожей сочувствовать, а затем, уже дома, сидя в мягком кресле с кружкой теплого какао, предаваться воспоминаниям, не скрывая довольного оскала.
В общем, моё счастье, что нападавшие не носили униформу с фиксированным количеством вооружения.
Трофейный кинжал никуда не делся, оно и понятно: щель не сквозная у днища забита чем-то вроде шерсти и мусором, но при этом достаточно узкая, даже моя тонкая – относительно – рука пролазит с большим трудом, что уж говорить о огромных лапищах воинов.
По сравнению с «драконами» мой новый трофей выглядел как неряшливая поделка детсадовца: неровное, уже в зазубринах лезвие; асимметричный, хотя лучше сказать «кривоватый» эфес; засаленные ремешки на рукояти; облезлые ножны... В общем, фи.
Нет, я не считаю, что красивому кинжалу обязательно надо иметь кучу «брулиантов» , гравировок и прочей не функциональной фигни. Но это не значит, что можно доводить оружие до такого непотребного состояния, его не мешало бы регулярно чистить и точить. И это относится не только к убийственным железякам.
Постепенно увеличивая силу я начала надавливать лезвием «дракона» на трофей. Ой-ой. Ёй-ёй. Подарок азиата разрезал металл пусть даже не как масло, но как простую деревяшку уж точно. Удовлетворившись результатом эксперимента, я прекратила мучить ни в чем не повинные железяки. На бандитском кинжале осталась зарубка, не менее трех миллиметров глубиной. Интересно, это у него такое плохое железо или это клинок ёкай такой крутой? Не понятно... В любом случае, разница на лицо.
Сложив все оружие перед собой, я начала аккуратно выпутывать вторую часть палочек из волос. Мне совершенно не улыбалось остаться в столь юном возрасте без скальпа.
Ножны внутри оказались заполнены чем-то вроде губки, полностью повторяющей очертания лезвия. Хотя губкой её не совсем правильно называть: несмотря на эластичность, никаких видимых пор у нее не было, а для резины она казалась слишком не плотной. Цвет – тоже красный.