. С 25 мая 1639 года Приказом сыскных дел, организованным к тому времени боярином князем Петром Александровичем Репниным, стал заведовать его брат боярин князь Борис Александрович Репнин.
Особенностью нового приказа стал сыск в городах, сначала порученный воеводам, а потом переданный особым сыщикам. Исследовательница архива Приказа сыскных дел Н. Д. Шаховская обнаружила сведения о сыске закладчиков не менее чем в сорока городах, в основном Замосковного края, а также Тулы, Калуги, Мценска, Пскова и Великих Лук, Устюга Великого. Специальное исключение было сделано для городов Нижнего Поволжья: «А с Астрахани и из Саратова в верховые города посадских людей имать не велено»[402]. Указом царя Михаила Федоровича аналогичная льгота была дана Великому Новгороду, в котором разрешили остаться беглым людям из разных городов[403]. Но это не являлось большим отступлением от принципа сыска, так как речь в указе шла о новгородцах, уже записанных в посадское тягло. Государству же было важнее не разорить Новгород, с таким трудом населенный после войны со шведами.
Приказ сыскных дел князя Бориса Александровича Репнина, функционировавший в 1638–1642 годах, использовал иные методы и принципы сыска закладчиков, чем те, что были установлены в 1637 году. Новый приказ не столь безоговорочно шел на поводу требований посадских людей. Если боярин князь Иван Андреевич Голицын во Владимирском судном приказе в 1637 году просто собирал росписи закладчиков от старост и сотских посадских сотен, то боярину князю Б. А. Репнину предписывалось наказом проверять эти сведения «по старине и по писцовым книгам». Иначе приказом решались дела о тех нетяглых людях, кто жил на посадах в качестве наймитов и сидельцев в лавках посадских людей — их уже не писали в тягло. Больше послаблений стало приборным служилым людям: стрельцам, пушкарям, затинщикам, воротникам, кузнецам. Удалось отстоять своих мастеров дворцовому ведомству и Оружейной палате. Если посады добивались выдачи кого-нибудь, то для этого требовался особый доклад царю: «Указал государь докладывать себя, государя, имянно, как о тех мастеровых людех он, государь, укажет». Не повезло только одним псарям, подлежавшим безусловному возвращению в посадское тягло.
Указы, принятые для обеспечения деятельности Приказа сыскных дел боярина князя Бориса Александровича Репнина, как это бывало в истории московского законодательства, попутно утвердили важнейший принцип наследственной посадской крепости по писцовым книгам. «А которые посадцкие тяглые люди, — говорилось в указе по докладу боярина князя Б. А. Репнина в 1639/40 году, — а написаны на посадех в писцовых книгах, а дети их от них отходили, и от братьяв братья родные, и тех детей и братью имати на посад, для того, что отцы их написаны в тягле в писцовых книгах со 121-го году»