. Это всё: комната, в которой стало так неуютно после того, как она сорвала со стен свои картинки; Тора и Тила, опустевшее зеркало в ванной, пузатоногий столик за аквариумом, на котором Денис уже навалил бумаг, «Американка в Италии», пестрое казахское покрывало — в памяти оставался его запах, легкий запах крашеной ткани.
В лифте стояла женщина, одетая в абайю, арабское одеяние до пят. Марина выдавила «бонжур», уткнулась взглядом в дверь. Услышав: «Могу я чем-нибудь помочь?» — не оглянулась, просто помотала головой. Она выйдет отсюда и забудет все, обязана забыть. Не ей надо помогать — а тому, кто остался в квартире на семнадцатом этаже.
— В Нуази больше не вернусь.
— Да?
Гадала: удивится? обрадуется? Ведь наверняка думал, что связался с той, которой удобно это — муж & любовник, игра с вечной ничьей. Нет, пожалуй, любовник в проигрыше — если его серьезно накрыло. А Ноэля накрыло.
— Да.
Помолчали.
— Я сегодня в отеле, но завтра можно увидеться.
Принялись говорить на посторонние темы. Ноэль ни с того ни с сего спросил: «А сколько у тебя было мужчин?» — и Марина фыркнула: «А у тебя?»
— Ни одного.
— Я про подружек!
— А! Я уж испугался. Не считал. Десятка четыре. На два не дели.
— Не делить на два?
— Мужчина называет цифру, которую надо делить пополам, а цифру, названную женщиной, надо умножать на два… Да, а сколько из них — не по любви?
— Я все делаю по любви.
Потом подумала, что с Витей, наверно, по дружбе.
— Нет, был один.
Почему-то вспомнился ветеринар с первого этажа — поймал у лифта, прижал спиной к перилам, начал возить небритой мордой по лицу. Затащил к себе. Но он не в счет. А вот в счет — мальчишка, певший ей серенаду на ступеньках московской художественной школы. Когда у них, юных, по расписанию была обнаженка, рисовали обычно обрюзгшие тела тех, кто готов за копейки стоять неподвижно сорок минут, пока шуршат карандаши. Неизменной моделью являлся Василий — бомжеватого вида мужик лет шестидесяти, с хвостом, перетянутым аптечной резинкой: этакая помятая пластилиновая масса. Когда Марина встала на деревянный круг и скинула халат, по классу прошла волна: все разом выдохнули… Ну мальчишка и влюбился, пел про тело Эсмеральды, трогательно. Привел к себе домой, родителей не было. Забавно стать первой… Хотя нет, какое там веселье, она ведь в Москву примчалась Вадима искать, копила силы, чтобы доехать до квартиры, которую вместе покупали… он покупал. Преодолеть расстояние Новочебоксарск — Москва оказалось проще, чем десяток станций метро. Что до мальчишки, то, наверно, искала она в нем что-то, сама не знала что. А если не знаешь, никогда не находишь.