— Твой отец на тебя обижен.
Было слышно, как орет телевизор. Мама приложила руку к трубке:
— Что ж ты его с днем рождения не поздравила?
— Даже когда я маленькая была, он меня на праздники не баловал.
— Марина! Нельзя на удар ударом отвечать! Иначе кругом одни драки будут… — Мама снова перешла на шепот: — Идет в кухню! Поздравь его, он большую картину продал, горд.
— Не горд, а пыжится…
Но мама уже сообщала:
— Тебя к телефону! Кто, кто — дочь. Будешь трубку брать? Она ждет!
Пробубнило издалека:
— Пускай ждет!
— Возьми трубку! Это же твоя дочь!
Мама — миротворец. Творец худого мира.
Шарканье тапок. Пауза.
— Алло!
— Пап, привет, поздравляю.
— Могла бы вовремя позвонить.
— Мне не до того, у меня проблемы с видом на жительство.
— А не надо было выламываться и с Витей разводиться. У него двое детей, а у тебя ни шиша.
— У меня, папа, Париж.
Театральный хохот отца перешел в громогласный кашель.
— Парижу ты нужна, как рыбе зонт! Развоображалась — за границу уехала. Сейчас, как я понимаю, назад выпнут. У тебя профессия есть? Нет. Родителям на шею сядешь.
— Папа, мои рисунки понравились известной японской художнице, и…
— Ой-ой, она у тебя купила что-нибудь? То-то. А я продал картину три на три, покупатель — знаменитый бизнесмен Клочковский, ты, конечно, не в курсе.
— Какой он знаменитый! — голос мамы.
— Именно знаменитый. Ты, придурок, не знаешь и молчи.
В этот дом она не вернется. Ни за что.
Свою работу школьного учителя Вероника сравнивала со службой в армии: «Только оружие не носишь (но лучше бы выдавали)». В остальном — то же, полное подчинение. Сообщают сверху: переводим в другой департамент, извольте собрать вещички. Многим такие марш-броски не по душе, но если тебе осточертело на севере под дождями мокнуть — почему бы не перебраться в теплую перигорскую глушь? Да-да, туда, где сел в машину и доехал до родителей за полчаса. Главное — подсуетиться, ибо откуда Министерству образования знать, что не только дожди надоели, но и Карим.
На Новый год приезжали из Алжира его родители — отец умилился внучкам и смилостивился, заявил сыну: «Женись!» — правда, ее забыл спросить, согласна ли. Да ей вот-вот ответ придет на просьбу о переводе из Манша в Дордонь…