И еще хотелось, чтобы она стала жить с Жилем. Если папа появится, он поймет.
А как-то зимой Жиль пропал. Совсем не было от него вестей, но трюфельный перекупщик заверил, что никакой беды. И опять предложил Флорентине свои услуги. Тут Альберто смутно забеспокоился — а будет ли снова лето с мостками к реке, покрытыми илом, с глазастыми головастиками гамбузии, снующими сквозь опущенные в воду пальцы, красными ягодами тамуса, из которых можно делать бусы для бабушки? А бабушкины циннии на заднем дворе — белые, розовые, пурпурные, желтые цветы, лохматые мерзлячки, о которых следовало ревностно заботиться?.. А сливы — крупные, упругие, с белым налетом? В конце августа их стряхивают в передники вокруг дерева, а потом сушат — когда в печах, когда на солнце, и можно утащить, сколько руки загребут… Да бог с ними, главное — речка, голуби, и кузнецов он хотел следующим летом наловить целую банку. Можно даже подружиться с местными мальчишками, хотя и без них дел полно.
Мартен не появлялся, а Флорентина не навязывалась. Альберто хотел действовать в одиночку, да вот глупость — номера-то перигорского не знал, Жиля раньше звать не приходилось. Флорентина снова стала заказывать трюфели у перекупщика. Он-то и сообщил спустя несколько месяцев, что Жиль продолжает ездить в Париж, к «женщине». И ведь ни разу не заглянул! Ладно, к матери — к нему, к Альберто, который так ждал его! В тот день Альберто заболел. Ему всю ночь снились голуби. Они метались по голубятне, бились о стенки, резким движением расправляли веера хвостов: трррык! трррык! Не курлыкали, а ворчали, как недовольные собаки. Флорентина отказалась от заказов и сидела с сыном дома, поила горячим чаем, с которым он доедал последние карамельки.
«Женщина» и стала нынешней мадам Мартен, а мать одумалась, да поздно было. Теперь у нее мания: чтобы сын женился на дочери Мартена Веронике…
По дороге к Нуэстра Сеньоре дель Пилар познакомились с двумя ребятами. Веселые такие, идут, хохочут. Денис первый их заметил:
— Слышишь, по-французски говорят! — и, присвистнув: — Да они педики…
Марина улыбнулась:
— Ты что-то имеешь против однополой любви?
— Я бы свой зад в обиду не дал.
— Уверен, что речь идет об обиде?
Денис хмыкнул:
— Тебе виднее.
Не стоило дождливым вечером пускаться в откровения. Не всегда признания порождают близость.
Марина помахала геям рукой. Вместе дошли до центральной площади.
Пьер и Себастьян рассказали, как храм возник. Непорочная Дева оставила святому Якову столб, «пилар», и наказала храм вокруг соорудить.
— Видите дыру в стене? Это чтобы паломники могли столб целовать.