— Они же посвященные!
— Это местные — посвященные. А в том мире могли найтись и свободные. Тот же мастер Ступеней, мир его праху, — неужто он сам себя посвящал? И один ли он был такой?
— Не нравится мне это… — обеспокоился Иван Андреевич.
— Да не одному вам, — согласился Астуриас. — Но других объяснений нет. Одно могу сказать в утешение: если на Шеллара и работают бывшие маги Повелителя, то их очень мало. И скорей всего, они остались в своем мире. Иначе мы бы уже столкнулись с ними или с их магией. Однако все же хотелось бы точно в этом убедиться, прежде чем штурмовать дворец.
— Сколько продлится эффект? — перебил его Иван Андреевич.
— На сколько заряжено было, столько и продлится, — пожал плечами мистралиец. — От полуминуты до нескольких часов.
— В таком случае нам нет смысла ждать здесь. Возвращаемся на свои места и занимаемся своими делами. Здесь останется Паша и сообщит нам, когда это все закончится. Заодно сообщит товарищам, что с ними случилось и сколько времени они на этом потеряли. Пусть срочно тащат свою добычу в Аррехо, я буду ждать там. Препараты будут уже подготовлены. Возможно, удастся успеть до штурма.
Невнятный гул в голове постепенно оформился в различимые голоса, но в глазах по-прежнему стояла непроглядная тьма. Витька сообразил, что они попросту закрыты, и подумал, что открывать пока не стоит. Хотя бы до тех пор, пока не сориентируется и не разберется, что происходит.
— Нет, вы, конечно, молодцы, — удалось разобрать чьи-то сердитые слова. — И сколько еще он будет так валяться? Мне уже выступать пора, вот-вот все начнется, а наш источник информации лежит бревном и неизвестно когда сможет сказать что-то полезное. И не факт еще, что в итоге очнется, а не окочурится.
— А что оставалось делать? — огрызнулся другой голос, не менее сердитый. — Ты же слышал, что ребята сказали? Он Сереге чуть ли не в самую морду световой гранатой залепил и у Рустама ствол отобрал, если бы Паша не вмешался, они бы полегли все. Он же с Каппы полным отморозком вернулся, ты бы видел то заключение психолога, в котором прямым текстом не рекомендовалось выпускать этого психа к людям!
«Как знал, что не к добру эти задушевные беседы с доктором… — мысленно отметил Витька, вспомнив, как было дело. — Если бы этот хлюпик не перетрусил, может, и не полез бы со своим станнером, дал бы громилам спокойно сделать их работу…»
Последствия разряда чувствовались до сих пор — мышцы не слушались и даже ощущались с трудом, голова кружилась, сердце исполняло такое соло на ударных, что о судьбе импланта можно было и не гадать. Как только жив остался…