История Авиации 2004 02 (Журнал «История авиации») - страница 114
Союзная зарплата у нас шла на сберкнижку, а мы получали командировочные. Я, как начальник станции получал два с половиной миллиона юаней. Как это выглядело на наши деньги? Хороший костюм стоил миллион, бутылка лучшего коньяка 12 тысяч, водка «харбинка» 9 тысяч. Я купил себе кожаный реглан на меху, за 900 тысяч, а в Союзе мне на такой зарплаты бы не хватило. Покупали английское сукно, костюмную ткань бостон, меховые изделия жёнам.
Климат переносили нормально. Зимой в Корее тепло, снег выпадал редко, а летом особой жары не ощущали. Зимой нам выдавали китайские шапки-ушанки, шинели, ботинки на меху. Форма у нас была китайская, у офицеров и солдат мало различалась между собой. Документы у нас были на китайском языке, я даже не помню, что было в них написано.
Жили мы в городках, я жил в комнате с офицерами своего экипажа. Деньги с собой мы не носили, держали в тумбочках.
В редкие минуты отдыха можно было послушать новости по радио.
Болели энцефалитом, у солдат случалось бывала дизентерия, когда они набирали себе земляных орехов. Каких-то других болезней я не помню.
Население относилось к нам дружелюбно. По-русски обычно понимали и военные и население, особенно на базаре.
В Мукдене встретили русских, из числа эмигрантов и детей эмигрантов. Многие из них потом уехали. Им разрешили возвращаться в СССР, где выдавали «розовые» паспорта и расселяли в районе целинных земель.
Но вернёмся к нашему подразделению. Подчинялись мы непосредственно командованию 64-го авиакорпуса, в основном главному штурману, полковнику Цыпляеву, а также отделу связи. Другие РЛС были в дивизиях, а мы подчинялись напрямую командованию корпуса. Станция сантиметрового диапазона была одна, и ею очень дорожили. У нас и командир корпуса часто бывал, и начальник штаба. Работа на станции была организована дежурствами, по 12 часов. На вахту заступал дежурный офицер и смена — операторы на станции и на выносной командный пункт, дизелисты. Наиболее активно работали ночью, чаще в плохую погоду. Тут мы не просто были в готовности, а всю ночь напролет крутили антенну. Во время налетов включались, как только бомбардировщики взлетали и работали до тех пор, пока их не посадим.
Днем в хорошую погоду работали только на наведение. Если где-то появлялась пара или четверка «Сейбров», поступала команда с КП, мы включались. Обнаружили цель, штурманы навели наши «МиГи», и мы отключились. Время включения составляло 5 минут. Днем также эпизодически включались на полчаса — час. Обычно работали часов по 8 в день. Техника работала надежно, устойчиво. Отказы аппаратуры были редким явлением и быстро устранялись, поскольку материальную часть мы знали хорошо.