Пульс сразу участился, но, тем не менее, я чётко передал команду ведомому перезарядить оружие, после этого я сообщил своему напарнику примерный размах крыла самолёта цели, передав по радио фразу «База 30». Дело в том, что стоявшие на наших истребителях автоматические стрелковые прицелы, вырабатывали данные для стрельбы только после ввода в них определённой информации об атакуемой цели. Ею служил размах крыла, который для незнакомых самолётов естественно определялся на глаз, а для тех, что были известны — его требовалось знать (хотя бы приблизительно). Как я сам для себя уже позже выяснил, в размахе консолей С-130 (а это был именно он), я ошибся более чем на треть, но на точность стрельбы это если и повлияло, то явно в лучшую сторону.
Находясь в это время справа и ниже от самолёта-нарушителя, я, продолжая набор высоты и двигаясь со стороны границы, дал длинную заградительную очередь. Цель, как мне показалось, прекратила разворот и пошла прямо на Ереван. Потом уже, много раз обдумывая свои действия в этом вылете и действия экипажа американского самолёта, я пришёл к выводу, что «янки», по всей видимости, попросту заблудились, а после моей заградительной очереди, изрядную часть которой составляли трассирующие снаряды, ещё и запаниковали, поскольку, направившись в сторону города с миллионным населением, они практически сразу же подписали всем, кто находился на борту их «Геркулеса», смертный приговор.
По всей видимости, на дивизионном КП обстановка в небе была не вполне ясной для офицеров наведения, а внезапно и, надо признать, достаточно резко изменивший направление полёта самолёт вероятного противника вскоре начал рассматриваться, как полноценное средство воздушного нападения, вышедший на боевой курс для фотографирования или удара по цели, которой вполне могла быть и столица Армении Ереван…
Практически сразу с КП поступил приказ: «201-й, цель уничтожить.».
Лаконично ответив: «Я — 201-й, понял. Цель уничтожить.», я вывел двигатель на форсаж и начал набирать высоту. Хотя американский самолёт был выше и шёл по прямой, а наша пара выполняла набор высоты, мы быстро сокращали дистанцию до цели, и потому, чтобы ненароком не проскочить, я начал постепенно прибирать обороты турбины. Набрав одинаковый с целью потолок, я вскоре зашёл в хвост четырёхмоторнику и, наложив маркер цели на его силуэт, открыл огонь на поражение. Хотя расстояние было ещё довольно большим, я заметил, как от цели в меня идёт трасса, затем ещё и ещё! «Отстреливается, сволочь», мелькнула мысль, и практически сразу тренированный мозг отметил, что трассы идут с недолётом и в меня попасть не должны. «Не успеет — словно кто-то спокойно сказал, сидя за спиной и тут же добавил, — не упусти».