так меня ждет смерть. Но если сейчас вы меня просто задушите, то в
руках истязателей я проведу недели мучений, прежде чем мою душу
отпустят, перерезав глотку. Так что, поможете?
- Хорошо... Но ты уверен в этом методе оживления?
- Вполне. У нас это обычное дело... Конечно получалось далеко не
всегда, но это единственный способ оживления без применения магии и
алхимии. Давайте мужики, времени я чувствую совсем мало осталось.
Товарищи Юрия неуверенно переглянулись.
- Вяжите, - решительно протянул Юрий руки, тем самым,
поторапливая их. - А то вырываться буду. Все-таки инстинкт
самосохранения начнет работать в любом случае. И потом навалитесь на
меня, чтобы не вырвался.
Медведеву быстро спеленали руки, он лег поудобнее и кивнул
переглядывающимся Тарду, Лолту и Зарлону:
- Давайте...
Тард навалился на ноги, а Лолт прижал к полу грудь и руки.
- Помогите нам боги, - прошептал Зарлон и крепко зажал Юрию нос и
рот, перекрывая приток воздуха.
Медведев терпел долго как мог, лежал смирно, но потом все же
начал дергаться и извиваться как змея. И неудивительно, ведь смерть
от удушья, пусть и добровольная, одна из самых поганых смертей. Даже
трудно описать чувство нехватки воздуха. Грудь рвет от попытки
вздохнуть, но рот и нос крепко пережаты, движения воздуха нет.
Теперь мысль о добровольной смерти, как способе снять ошейник, не
казалась ему такой хорошей как еще минуту назад, но его товарищи
держали слово и не давали Юрию ни единого шанса на глоток богатого
кислородом воздуха.
Сознание померкло. Перед глазами появилось пятно белого света.
Юрий почувствовал себя легким-легким, все стало до фонаря, он обмяк
и перестал шевелиться...
***
В какой-то момент Юрий увидел себя со стороны, словно болтается
подвешенным под потолком, а на его теле Тард, Лолт и Зарлон.
Бывший солдат, наконец, разжал рот и нос Медведева, и чуть
отстранился от спокойно лежащего бездыханного тела.
Тард и Лолт тоже отодвинулись.
- Готов... - сказал Зарлон.
Ошейник вдруг сам взял и спал с шеи еще до истечения минуты. Лолт
тут же отшвырнул его подальше.
- Давайте же оживлять! - крикнул Тард.
И над Юрием начали измываться.
"Как бы ребра не сломали от усердия..." - подумал он, но как-то
апатично, все еще наблюдая за действом откуда-то сверху.
Эта странность его совершенно не беспокоила.
Жизнь, смерть, жизненные цели, все перестало иметь значение.
"И кстати, почему я не возвращаюсь? - все же посетила Юрия
очередная мысль, но как-то вяло, с очень слабым отражением
беспокойства, скорее даже удивлением. - С другой стороны, оно мне
надо? Быть... кем? Духом? Да, духом... Быть духом так легко и