.
Алекс вышел на веранду и увидел, как Офелия пробует, нет ли у меня температуры.
— Холодная как лед, — констатировала она, не сводя глаз с Алекса, и подбоченилась. — Касси неважно себя чувствует, — сообщила она. — Наверное, сегодня ей лучше остаться дома.
Алекс хмыкнул.
— А со мной пойдешь ты?
Офелия зарделась и отвернулась. Она сжала мое плечо — попрощалась.
— Уже ухожу, — сказала она и неохотно протиснулась мимо Алекса, направляясь к выходу.
Я смотрела Офелии вслед, делая вид, что продолжаю ее видеть, хотя ее силуэт уже давно исчез за тонкой занавеской спальни. Я не сводила глаз с кружевного узора. На Алекса смотреть не хотелось.
— Ты ей сказала?
— А сам как думаешь?
Я повернулась к нему, заметила, как боль расколола его чистые серые глаза, и поняла, что не смогу наказать его больше, чем он сам себя казнит. Я сглотнула и отвернулась.
Неожиданно Алекс заключил меня в объятия. Платок упал с моих плеч, обнажив красные отметины на руке и распухшие ребра. Он отнес меня в спальню и уложил на кровать так нежно, так бережно, что даже не смялось одеяло. Расстегнул на мне блузку. Коснулся губами каждого синяка, каждого болезненного места, забирая боль и оставляя слезы успокоения. Я прижала его голову к груди, думая о том, что моя нежность только сильнее его ранит.
— Тсс… — шептала я, поглаживая его лоб. — Все хорошо.
Больше всего меня поразило то, что рука тянулась прямо ко мне, как будто хотела удержать, если сложится так, что я соберусь уйти. Я взяла маленькую щеточку и принялась сметать веточки и комья грязи, открывая практически неповрежденное запястье и пять плюсневых костей, которые продолжали сжимать каменное орудие. Я пробежалась пальцами по фрагменту руки, крошечной стамеске и улыбнулась. Возможно, она не тянулась ко мне. Возможно, она хотела напасть, схватить меня.
Рука находилась в осадочной породе на уровне моего плеча, она прямо бросалась в глаза, и я не могла понять, как получилось, что ее до сих пор не обнаружили. В Танзании это место раскопок не было новым, антропологи десятилетиями прочесывали тут все.
У меня закружилась голова. Я, еще даже не послав образец на экспертизу, интуитивно понимала, что это Великое открытие. Пульс участился, когда я сообразила, что оно является доказательством того, что гоминиды обладали достаточными умственными способностями, чтобы изготовлять собственные орудия, а не только использовать те, что создала природа посредством воды и окаменелостей. Я вернусь домой героиней. Пошлю Арчибальда Кастера ко всем чертям. Буду такой же знаменитой, как и Алекс